— Где вы остановились?
— В гостинице «Сестра Цецилия».
— Через пятнадцать минут я вам перезвоню.
— Будь по-вашему. — И Карл назвал привратнику свою фамилию.
Через сорок минут зазвонил телефон, Карл взял трубку.
— Pronto.
— Синьор Шнейдер? — сказал мужской, слегка пискливый голос.
— Я у телефона.
— Разрешите представить, — без запинки, хоть и не без акцента сказал мужчина. — Я Альдо Де Веккис. Я получил бы удовольствие поговорить с вами лично.
— Вы квартирный агент?
— Не именно так, но дело зайдет о квартире графини. Я ее бывший житель.
— Тот, у кого ключ? — вырвалось у Карла.
— Это так есть.
— Где вы теперь?
— Под низом, в передней.
— Прошу вас, поднимитесь в наш номер.
— Простите, но если вы разрешите, я выберу говорить с вами здесь.
— Спускаюсь.
— Любовник явился, — сказал он Норме.
— О господи!
Он кинулся к лифту. В вестибюле его ждал тощий субъект в зеленом костюме, с брюками-дудочками. Лет около сорока, мелкие черты лица, лоснящиеся черные волосы, шляпа, заломленная с немыслимой лихостью. И хотя воротник рубашки у него обмахрился, выглядел он франтом. От него распространялся сильный запах одеколона.
— Де Веккис. — Он отвесил поклон. Лицо попорчено оспой, глаза бегают.
— Я — Карл Шнейдер. Как вы узнали мой телефон?
Де Веккис, похоже, пропустил вопрос мимо ушей.
— Я надеюсь, вам нравится пребывать у нас.
— Мне бы понравилось у вас еще больше, будь у меня где жить.
— Именно так. Какое впечатление вы выносите из Италия?
— Очень славные люди у вас.
— Их у нас водится слишком много. — Глаза Де Веккиса бегали по сторонам. — Где у нас имеется вероятность поговорить? У меня не много времени.
— Ну что ж. — Карл указал на комнатушку, где постояльцы писали письма. — Прошу сюда.
Они прошли к единственному в комнате столу, сели. Де Веккис сунул руку в карман, очевидно, за сигаретой, но ничего оттуда не вынул.
— Я не буду затрачивать ваше время, — сказал он. — Вы хотите квартиру, которую повидали вчера? Я хочу, чтобы вы ее получили: она очень желанная. У нее также есть розовый сад. Летом, когда в Риме очень горячий вечер, он причинит вам радость. Но я пойду прямо к практическому делу. Вы не возражаете вложить не очень много денег, чтобы иметь право входа?
— Это вы о ключе? — и без того знал, но не удержался от вопроса.
— Именно так. Говоря правду, я сейчас стесняюсь в средствах. Прибавьте психологические тяжести, продукт разрыва с женщиной нелегкого поведения. Представляю вам рисовать себе мое состояние. Вопреки этому я предлагаю вам симпатичную квартиру и, насколько я знаю, спрашиваю не высокие деньги для американца. Я уверен, это имеет для вас стоимость? — попытался улыбнуться, но улыбка умерла, не успев родиться.
— Я аспирант, специалист по итальянской философии, — сказал Карл. — Я приехал в Италию, чтобы написать докторскую, и все свои сбережения вложил в эту поездку. На моем иждивении жена и двое детей.
— Я слушал, ваше правительство весьма расщедрилось на фулбрайтовские стипендии.
— Вы меня не так поняли. Я не получаю стипендии.
— Как бы там ни бывало, — Де Веккис забарабанил пальцами по столу, — но я запрашиваю за ключ восемьдесят пять тысяч.
Не щадя его чувств, Карл расхохотался.
— Не понимаю.
Карл встал.
— Я запрашиваю лишнюю цену?
— Немыслимую.
Де Веккис нервически потер лоб.
— Очень хорошо, раз не все из американцев богатые — вы видите, я не пристрастный, — я сокращаю цену напополам. За сорок тысяч лир, менее месячной платы, я даю вам ключ.
— Благодарю покорно. Этот номер не пройдет.
— Что это? Я не понял ваши выражения.
— Мне это не по карману. Мне еще придется платить комиссионные агенту.
— Вот что? Если так, вам необходимо плевать на него. Я выдам приказ привратнику, и он допустит вас сразу переехать. Сегодня же вечером, если у вас будет такое пожелание. Поверенный графини составит соглашение. И хотя любовникам графини с ней нелегко, жителям с ней хорошо.
— Я и рад бы плюнуть на агента, — сказал Карл, — да не могу.
Де Веккис пожевал губу.
— Я сокращаю до двадцати пяти тысяч, — сказал он, — но это мое полностью последнее слово.
— Благодарю, не стоит. Я не унижусь до взятки.
Де Веккис встал, его мелкое, с кулачок, лицо окаменело, помертвело.
