– У тебя я ничего спрашивать не буду. Ты, похоже, умудряешься прогуливать, даже присутствуя на уроке. Надеюсь, твои исчезновения принесут хоть какую-то пользу.
Тис вышел в коридор, столкнулся взглядом с Кайлой, которая прижалась к противоположной стене, кивнул ей и шагнул в сумрак сразу, не заботясь о том, что она это разглядит. Окунулся в наполненную гудением серость, отмахнулся от мух, что лезли в лицо, подошел к черной тени Кайлы и встал рядом.
– Демон тебя раздери, Тис, – прошипела мать Оллы едва различимо. – Что ты задумал?
– Ничего, – ответил Тис. – Пока ничего. Я просто смотрю.
Он прижался к стене и замер, высматривая всех выходивших и пытаясь определить, чьи тени мелькают перед ним. Это было непросто. И если наставников можно было выделить по поганым меткам, то учеников определить удавалось с трудом. Да, кажется, вот трясущаяся тень – это перепуганный Гайр. За ним сразу прошел Джай, все так же наполненный узлами силы словно огромный паук, готовившийся распрямить невидимые ноги. Вот Блас. Да, именно про него говорил Джор, что он напоминает ему могучего медведя. Вот Глойна. Ну конечно, именно она даже в первом шаге сумрака похожа на саму себя. Вот другие, неотличимые друг от друга ученики. Вот Юайс и сразу за ним Пайсина. Так… Деора. Роут. Удивительно, а ведь они чем-то защищены от пакости, что прикреплена к ним, так, словно накинули на нее неразрываемую пелену. Интересно… Во всяком случае, они в курсе. А вот это что-то странное… Как будто тень раздваивается… Но мух над ней столько же, сколько и над другими. Кто это? Судя по слабо долетающему голосу – Флич. Вот – Сиона. Ни с кем не спутаешь. Прекрасная даже в виде тени. Хотя мухи клубятся и над ней, пусть и не подлетают ближе чем на ладонь. Все уже вышли? Или еще кто-то остался. Вот Олк. Ни на кого непохожий даже в сумраке. Единственный кто посмотрел в сторону и окатил невидимого Тиса явным презрением. Верно, не может простить браслета, который теперь украшает поврежденную шею кота. А ведь над тобой нет ни единой мухи, приятель. Что это? Отражение твоих магических свойств или что-то другое. Неужели? Неужели так просто? Так… Еще двое… Наверное, Мисарта и Йока. И над ними все тот же рой. Может, и не такой густой как над самим Тисом, но тем не менее. Почему бы вам не разойтись в стороны, подруги? Или разделить вас невозможно? Главный признак, что что-то есть, это то, что чего-то нет. Неужели все зря?
Тис вывалился из сумрака, с облегчением вытирая лицо, как будто смахивая противное ощущение от множества отвратительных лап и крыльев.
– Опять ничего, – мрачно проговорила Кайла и посмотрела на Тиса. – А изнутри?
– Только не лезьте, – прошипел он в лицо матери Оллы, поежился от ее взгляда, в котором бушевало испепеляющее пламя, кивнул стоявшему в дверях зала Гантанасу и побежал вниз.
Первым по лестнице не торопясь шел Олк. За ним – Мисарта и Йока. Они болтали о чем-то на ходу, свернули в холл трапезной, подхватили одежду и стали натягивать куртки, хотя чего там было идти до дома учеников – от дверей до дверей, и Олк вышел во двор, в чем был. Тис дождался, когда Мисарта и Йока последуют за Олком, увидел выглянувших из холла трапезной Сиону и Фаолу, остановился на мгновение и сказал Сионе – «Сейчас!», а потом посмотрел на Фаолу, которая была бледна и явно испугана и спросил:
– Ты чувствуешь?
– Да, – кивнула она.
– Их десятка три, – заметил Тис. – Они на мне и на всех наставниках. Но не спеши с этим. Пока…
– Пока что? – задрожала Фаола.
– Пока их хозяин не успокоится, – ответил Тис и выскочил на улицу.
– Придурок! – крикнула ему вслед Сиона. – Оденься! Зима же!
* * *
Мисарта и Йока шли к дому учеников. Шли медленно, все еще болтая о чем-то. Почти дошли. Одни в большом крепостном дворе, ясным днем, от которого болели глаза, потому что солнце отражалась в ледяных глыбах и снежных завалах. Никого кроме них вокруг. Только Сиона в дверях трапезной и Олк в дверях дома учеников. Почему он не заходит? Чего он ждет? Или он заметил наставников в окнах второго яруса и почувствовал опасность? И как он будет нападать, если увидит, что развязка близка? И какая-тот может быть развязка? Что делать, ведь он, Тис, все еще ни демона не знает!
