– Может быть те, кто решил сохранить мудрость Стеблей, тоже были героями? – предположила Йора.
– Вот окажется, что этот ход обрушился где-нибудь за тысячу лет, и мы тоже станем героями, – пробурчал Джор. – И тоже безымянными. Может, уже зажжем лампы? У кого лучше получается колдовство на искру?
– Во-первых, у нас есть огниво, – заметила Йора.
– А во-вторых, замечательные предметы силы от мастера Джора, – добавила Дина и осветила подземелье, выпустив луч лунного света из своего жезла.
Они стояли в не слишком широком коридоре, который уходил куда-то вперед, где и терялся в темноте. Высота его была не менее полутора десятков локтей и все-таки колесо, которое перекрывало проход, скрывалось в таком же пазу в потолке, как и в полу. Причем ширина колеса была не менее полутора локтей. Ни простучать его, ни сдвинуть, не убрав невидимый сдерживатель, изнутри было невозможно. Стены, пол и потолок коридора были обработаны так же, как и во всем подземелье. Но на стене справа была вырублена еще одна надпись на староарданском. Дина направила на нее луч света.
– «Это путь спасения, – прочитала Гаота. – На нем нет ловушек. Он для тех, кто сделал все, что мог. Для тех, кто должен сохранить то, что должно быть сохранено. Да убережется луч света, как бы ни сгущалась тьма. Храни – и сохранишься на сохраненном».
– Это надо записать, – предложила Йора.
– Я запомнила, – прошептала Дина.
– Я тоже, – поспешил добавить Джор.
– Вообще-то и я, – заметила Йора. – Ну, мало ли. Вдруг мы еще найдем надписи? Пойдем? Ведь ловушек нет?
– Не спеши, – сказала Гаота. – Пойдем со всей осторожностью. Но сначала проверим на магию. Джор, ты поможешь мне? Мне показалось, что ты очень чувствителен. А моя проверка будет тихой. Я не хочу, чтобы нашу ворожбу кто-то почувствовал.
Она села на холодный камень, скрестив ноги, закрыла глаза. По шороху одежды и звяканью меча поняла, что рядом примостился Джор. Слепила в руках крохотный светлый шар, хотя была уверена, что его никто не должен увидеть. Впрочем, рядом с нею были юные, но уже маги.
– Ты видишь? – прошептала она, не открывая глаз.
– Да, – ответил Джор. – Но это ведь не колдовство на эхо?
– Эхо будет тоже, но только если проход перекрыт, – ответила Гаота. – А если где-то будет магия, то шарик увеличится. Мама говорила, что это как снежный ком. Хотя это я делала всего раз. При ней всего раз. Да и про снежный ком было только на словах. Но я пробовала. Потом. Уже здесь. Я боюсь, что не услышу что-то. Поэтому ты слушай тоже.
– Я тоже вижу твой шарик, – прошептала Йора. – Но с трудом.
– А я только какое-то мерцание, – вздохнула Дина. – Ничего. Научусь еще. Но ты не забыла, что такое заклинание опасно? Если где-то затаился наш враг – я имею в виду в этом подземелье – он нас почувствует.
– Здесь никого не было больше тысячи лет, – сказала Гаота и выпустила шар.
И он покатился по каменным плитам. Устремился вперед. Побежал по древнему, скрытому на многие сотни лет ходу, не сдвигая ни пылинку, ни паутину, ничего. Помчался вниз по ступеням и спускам, полетел через не слишком глубокие колодцы и переходы, спустился так глубоко, как только можно, а потом вновь покатился по длинному ходу, но на этот раз уже не вниз, а в сторону, пока не уперся в непроходимое препятствие и на разлетелся на крохотные брызги, отправив обратно к юной колдунье легкое эхо.
– Не увеличился ни на искру, – прошептал Джор. – Магии в проходе нет.
– Все точно, – кивнула Гаота. – Значит, это действительно тайный путь к спасению. Магия могла бы его выдать. А ловушки тут не нужны. Осталось выяснить, как открывается выход из этого хода.
– Да уж, – вздохнула Йора. – И по отсутствию сквозняка можно было понять, что ход не сквозной.
– А если там обвал? – спросила Дина.
– Вряд ли, – отозвался Джор. – Мне показалось, что конец ровный. В смысле – не груда камней, а отшлифованный камень.
– Кажется, мы узнаем, спасся ли кто-то из этой крепости или нет, – заметила Гаота. – Если и выход открывается ключом, значит, никто не спасся.
– Вы прямо как дети, – засмеялась Дина. – Ключей же могло быть несколько!
