Тут же всполошенной птицей пронеслось чудовищное подозрение. Андрей?! Неужели каким-то непостижимым образом мой бывший муженек-оборотень отыскал даже здесь? Понимаю, что предположение абсурдно, но другого объяснения сейчас не могла придумать. Осторожно повернула голову, вглядываясь в темноту, и глухо вскрикнула. Возле мишени, четко очерченная кругом света от голубоватой луны, стояла громадная псина. Или даже волк. Судя по размерам, вполне могло быть второе. Чудовищная пасть, усеянная острыми зубами, разинута, из нее вырывается то рычание, какое я только что слышала. А глаза… Господи… Два огненно-красных сгустка буравили меня, вызывая почти панический ужас. Пока животное не двигалось. Просто смотрело на меня, черная шерсть на его загривке топорщилась. Но я прекрасно понимала — стоит сделать хоть одно резкое движение или побежать — тут же набросится. Я приподнялась на локтях, двигаясь плавно и осторожно. Потом встала, не сводя глаз с чудовищного пса.
Что делать?! Как назло, вокруг ни души! Даже если закричу и меня услышат, прийти на помощь вовремя вряд ли успеют. Может, превратиться в леди Тайгрин? Не особо хорошая идея, — отсекла я эту мысль. Что изменится в моем положении? Помимо внешности куратора, ничего от ее физических возможностей не передастся. Да и этим я только открою перед муженьком свои способности. Или все же не Андрей? Но тогда кто? То, что псина стояла и смотрела, будто ожидая чьей-то команды, наводило на не особо утешительные мысли. Я понятия не имела, что вообще происходит, поэтому выстроить лучшую модель поведения не могла.
Вызвать кого-то из архидемонов с помощью печатей? Пожалуй, самая здравая мысль! Пусть даже потом окажется, что у страха глаза велики и мне чудище просто померещилось. В этот самый момент пес словно ожил, глаза полыхнули еще ярче. Издав леденящий кровь вой, он понесся на меня. Расстояние между нами сокращалось так быстро, что это казалось невероятным. Завопив и мигом позабыв обо всем на свете, я понеслась прочь. На ходу дрожащей рукой прикоснулась ко лбу и закричала:
— Астарт!
Шли томительно долгие секунды, но ничего не происходило, а дыхание чудовища за спиной становилось все громче. Я даже ощутила опаляющий жар на спине, словно дохнуло адским пламенем. Почему-то Астарт на помощь не спешил и, позабыв про гордость и желание никогда больше не связываться с наглым белобрысым демоном, я потерла шею.
— Зепар! — задыхаясь и почти хрипя, выдавила я, уже не в силах даже кричать от сковавшего тело ужаса.
В тот же миг полыхнуло серебристым свечением, и я уткнулась в мужскую грудь. Подняла голову и успела заметить промелькнувшую на красивом лице демона радость, тут же сменившуюся беспокойством. Меня резко отшвырнули к себе за спину. Черный пес, вокруг которого теперь горели красные сполохи, взмыл в воздух и в этот момент понесся на то место, где только что стояла я. Когтистые лапы успели оставить глубокие борозды на камзоле Зепара, а потом пса отбросило от демона огненной вспышкой. Такой сильной, что чудовище пролетело с десяток метра! Упало наземь и заскулило, а потом растворилось в воздухе.
Совершенно ошалевшими глазами глядя на то место, где только что лежал оживший монстр из кошмаров, я пыталась перестать клацать зубами. Страх упорно не желал отпускать.
— Ирина, — послышался обеспокоенный голос Зепара. Только тогда я осмелилась перевести взгляд на него.
Светловолосый, одетый в темно-синий костюм, медленно приближался. Я видела пятна крови, выступившие из глубоких борозд на его груди, кажущиеся сейчас черными.
— Вы ранены? — с ужасом спросила я, обретя, наконец, способность говорить. Наверное, помогло беспокойство за кого-то другого.
— Пустяки, — улыбнулся он, небрежно откидывая со щеки прядь волос. — Сейчас заживет. У демонов хорошая регенерация. Ты как?
Зепар стоял в шаге от меня. По напряженному лицу было понятно, что с трудом сдерживается, чтобы не подойти еще ближе.
— Теперь уже все в порядке… — выдохнула я. — Спасибо вам!
Что бы ни думала о наглом демоне, но когда нужна была помощь, именно он оказал ее. То, что этого не сделал Астарт, вызывало не особо приятные ощущения. Может, был слишком занят? И все же это предположение горечи не уменьшило.
