Этой ночью, засыпая, я не могла отделаться от тревожного предчувствия, какому не находила объяснения. Убеждала себя, что у меня просто паранойя разыгралась на почве всего, что произошло. Да и немудрено. Два покушения, внимание Абигора, от которого тоже ничего хорошего ждать не стоило. Хорошо еще, что день после нашего незабываемого свидания с Астартом прошел спокойно. Даже Зепар не доставал своим вниманием. Только прислал записку, что повелитель его загрузил работой так, что не продохнуть. Я особо не расстроилась по этому поводу и порадовалась, что хоть один день пройдет обыденно, пусть даже скучно.
И все же ощущение сгрудившихся над головой туч не отпускало весь день. Это напоминало затишье перед бурей, какое обычно бывает на море. Вроде бы штиль, ярко светит солнышко, природа дарит умиротворение и улыбается всему живому. А где‑то вверху уже зарождаются громовые раскаты, чтобы вслед за собой принести ливень и холодный ветер. Постаравшись отогнать ни на чем не основанные тревоги, я все же сумела погрузиться в сон.
Жуткие несколько секунд, когда я вырвалась из забытья и увидела над постелью склонившуюся надо мной темную фигуру, показались всего лишь кошмаром. Не успела я четче осознать, сон это или явь, как к моему носу поднесли пузырек с резким неприятным запахом. И меня снова унесло прочь, я будто провалилась в бездну: глубокую и черную.
Не знаю, сколько провела в полном отрыве от реальности, когда даже сны не тревожили душу. Очнулась от того, что по щеке медленно проводят чьи‑то горячие пальцы. Вздрогнув, открыла глаза и в свете приглушенных магических кристаллов увидела лицо «трехглазого». На его губах играла легкая улыбочка, которую тут же захотелось стереть ударом в челюсть. Деморализованная, не в силах понять, что происходит и где нахожусь, я чувствовала, как постепенно возвращается ясность сознания. Первым делом стряхнула наглую руку с лица, вызвав у Абигора смешок. Потом приподнялась на локтях и оглядела помещение, в котором оказалась.
Обнаружила, что лежу на огромной кровати с черными шелковыми простынями в роскошной незнакомой спальне. Догадки, немедленно атаковавшие мозг, привели в состояние, близкое к панике. Меня похитили? Абигор притащил в свою спальню? То, что он собирается делать дальше, даже сомнений не вызывало. Стараясь не показывать страха, что, скорее всего, доставило бы ему удовольствие, я села на кровати и исподлобья глянула в невозмутимое лицо, на котором играла все та же легкая улыбочка.
— Что все это значит?
— Думаю, ты девочка достаточно умная, чтобы догадаться, — хмыкнул он, наблюдая за мной. Медленно поднялся и прошел к креслу неподалеку от кровати, устроился в нем. Выражение лица стало хищным. Ему явно было интересно, что я стану делать.
— Зепар ведь говорил с вами, — напомнила я, нервно сцепляя пальцы на груди. — Вы дали понять, что оставите меня в покое.
— Возможно, — он пожал плечами. — Передумал.
Меня захлестнула волна возмущения.
— Когда Зепар узнает об этом, он… — осеклась, сообразив страшную истину: а что может сделать в этой ситуации Зепар? Абигор его повелитель.
— Вряд ли ты когда‑нибудь больше увидишь Зепара, — невозмутимо отозвался повелитель, потирая подбородок. — Теперь ты принадлежишь мне.
Странный жест, которым он провел по своей шее, насторожил, и я невольно прикоснулась к собственной. Похолодела, нащупав металлический ошейник. Вскрикнув, вскочила с кровати и подбежала к зеркалу, висящему в противоположном конце комнаты. Уставилась на свое бледное отражение в ночной сорочке, с растрепанными волосами и поблескивающим сталью ошейником. Таким же, какой видела на рабах, пролетая над окраинными территориями.
— Вы не имеете права! — сипло проговорила я, безуспешно пытаясь снять с себя унизительную штуковину. — Я свободный человек!
Абигор расхохотался, потом поднялся с кресла и походкой крадущегося хищника приблизился. Я попыталась отпрянуть, но он молниеносно схватил за плечи и встал за моей спиной. Теперь в зеркале отражались мы оба. Я с искаженным от страха и возмущения лицом, он с торжествующей ухмылкой и горящими глазами.
