И он все еще медлит в старом кресле! Если у судьи появилось немного свободного времени, почему он не посетил страховую контору, как часто делал это раньше, и не уселся там в набивном кожаном кресле, прислушиваясь к сегодняшним сплетням и то и дело роняя тщательно продуманные намеки, которые наверняка станут слухами завтрашнего дня? Почему не посетил собрание директоров, на котором собирался председательствовать? Встреча наверняка уже началась в час, указанный на карточке, которая должна лежать в правом кармане его жилета. Пусть же идет туда, пусть потрясет эти денежные мешки! Хватит ему отдыхать в старом кресле!
Этот день был расписан по минутам. Вначале разговор с Клиффордом. Получаса, по мнению судьи, достаточно для этого, а то и меньше, но, – учитывая, что сначала придется иметь дело с Хепизбой, а эти женщины всегда болтают вдвое больше необходимого, – лучше отвести на разговор целых полчаса. Полчаса? Судья, уже прошло два часа, согласно вашему предельно точному хронометру! Взгляните на циферблат и увидите! Ах, но он не собирается ни склонять голову, ни поднимать руку, чтобы часы оказались в поле его зрения! Время, похоже, совершенно утратило для судьи всякое значение!
Неужели он забыл все прочие пункты своего плана? Закончив дела с Клиффордом, он собирался увидеться с брокером на Стэйт-стрит, который обещал обеспечить лучшие проценты для пары свободных тысяч, которые судья намеревался во что-то вложить. Но морщинистый ростовщик впустую путешествовал по железной дороге. Еще полтора часа спустя на соседней улице должен был состояться аукцион недвижимости, где выставлялась часть старой собственности Пинчеонов, изначально относившейся к саду Молов. Эта часть была отчуждена уже сорок лет, но судья приглядывал за ней и стремился вновь присоединить к небольшому участку вокруг Семи Шпилей; а теперь, по причине своей странной забывчивости, пропустил момент, когда молоток судьбы опустился, передавая древнее наследие в чужие руки. А возможно, аукцион отложили по причине плохой погоды. Если так, решит ли судья сделать свою ставку в ближайшее время?
Затем он собирался купить лошадь. Его любимый жеребец споткнулся этим самым утром по дороге в город, и его следовало немедленно заменить. Судья Пинчеон слишком высоко ценил свою шею, чтобы рисковать ею, разъезжая на спотыкающемся жеребце. По завершении перечисленных выше дел он мог посетить встречу благотворительного общества, название которого он позабыл, поскольку был членом многих подобных обществ, а потому это собрание можно было и не посещать без всякого вреда для своей репутации. Если останется время после всех этих срочных дел, стоило бы обновить могильный камень миссис Пинчеон, поскольку, по словам могильщика, мраморная плита рухнула и раскололась пополам. Судья Пинчеон считал покойную вполне достойной женщиной, несмотря на ее нервозность, частые слезы и глупое поведение; а потому, раз уж она своевременно покинула этот мир, он решил не скупиться на второе надгробие. Лучше уж два, чем ни одного! Затем он должен был заказать несколько фруктовых деревьев редкой породы, которые доставили бы в его загородные владения этой осенью. Конечно, покупайте их, судья Пинчеон, персики очень вкусны! После нужно было заняться более важным делом. Собрание его политической партии умоляло выдать сотню или две долларов, вдобавок к предыдущим его взносам, на ведение осенней кампании. Судья был патриотом, а судьба страны решалась на выборах в ноябре, к тому же, как станет ясно в дальнейшем, у него имелись свои интересы в этой большой игре. Он готов был сделать все, чего попросит общество, быть щедрым, превосходя все ожидания, и выписать чек на пятьсот долларов, а то и больше, если понадобится. Что затем? Дряхлая вдова, чей муж был давним другом судьи Пинчеона, в крайне трогательном письме сообщила о своей нищете. Она и ее красавица-дочь едва наскребали денег на хлеб. Судья почти решил навестить их сегодня – может быть, да, а может, и нет, в зависимости от наличия у него свободной минуты и мелкой банкноты.
Еще одно дело, на которое он, однако, не слишком рассчитывал (поскольку заботился о своем здоровье, но не тревожился о нем), – консультация с семейным врачом. О чем, Неба ради? Описать симптомы было довольно сложно. Легкое помутнение перед глазами и головокружение? Или неприятное сдавливание, ощущение удушья, бульканье и хрипы в грудном отделе, как сказал бы анатом? Или довольно сильное и болезненное сердцебиение, которое судья считал подтверждением того, что он вовсе не бессердечен? Не важно, что это было. Врач наверняка улыбнется подобным мелочам, а судья улыбнется в ответ, они встретятся взглядами и вместе рассмеются от всего сердца! Плевать на медицинские советы. Судье они никогда не понадобятся.
