Внезапно она поняла, что муж запирает от нее на замок значительную часть своих мыслей. И Кэтрин испугалась. Дон любит ее так же сильно, как раньше, — в этом она была уверена. Но что-то поедало его изнутри.
«Успех, любящая жена и дети — достаточно ли этого для мужчины? — размышляла она. — То есть достаточно ли по большому счету, ведь каждому из нас присущи некая доля легкомыслия и банальные слабости (впрочем, на самом деле Дон лишен и того и другого). Или за всем происходящим стоит нечто большее? Не религия, не власть, не слава, а…»
* * *
Кэтрин остро нуждалась в обществе других людей, поэтому, когда позвонил Карлтон Хейр, она импульсивно пригласила его на ужин. По словам Карлтона, его жены не было в городе.
Это был один из тех вечеров, когда Дон позвонил в последний момент и сказал, что не успевает к ужину. (Нет, он не сможет приехать пораньше даже ради Карлтона — что-то случилось у печатников. Впрочем, он ужасно рад приходу Карлтона. Очень надеется увидеться с ним, но, скорее всего, сильно задержится. В общем, не ждите.)
После того как дети отправились спать, а Кэтрин и Карлтон довольно формально проследовали в гостиную, она спросила:
— Ты знал Дейва Вензела, друга Дона по колледжу?
У Кэтрин возникло впечатление, что гость конструировал в уме совсем другое направление беседы и вопрос сбил его с мысли.
— Нет, — ответил он не без легкого раздражения. — Имя вроде знакомое, но не думаю, что я встречался с этим человеком.
Но затем он, похоже, что-то вспомнил. Сидя на диване, Карлтон повернулся к хозяйке, почти касаясь ее колен острыми, как ножи, стрелками на своих серых брюках.
— Погоди-ка, — сказал он. — У Дона и правда был какой-то странный друг. Кажется, его фамилия действительно была Вензел. Дон иногда им хвастался — мол, замечательный тип, ведет бурную и увлекательную жизнь. Но почему-то никто из нашей компании никогда его не видел.
Надеюсь, ты не будешь против, если я скажу, — продолжил он с мальчишеским смешком, слегка испугавшим Кэтрин — до того он был обаятельным. — Дон в колледже был довольно стеснительным и угрюмым парнем, не очень успешным, что его бесило. Некоторые из нас даже думали, что этот его друг — да, точно, его звали Вензел — просто образ, который Дон состряпал у себя в голове, чтобы произвести на нас впечатление.
— В самом деле? — спросила Кэтрин.
— О да! Однажды мы настояли на том, чтобы он привел этого своего Вензела на вечеринку. Сначала Дон согласился, но потом оказалось, что Вензела нет в городе, дескать, отправился в какую-то загадочную и важную поездку.
— А могло быть такое, что Дон по какой-то причине стыдился Вензела? — спросила Кэтрин.
— Пожалуй, могло, — согласился Карлтон с сомнением в голосе. — Скажи мне, Кэт, — продолжал он, — как ты ладишь с таким угрюмым и замкнутым типом?
— Прекрасно.
— И ты счастлива? — спросил гость, слегка понизив голос.
Кэтрин улыбнулась:
— Думаю, да.
Ладонь Карлтона проползла по дивану и накрыла ее пальцы.
— Ну конечно, — сказал он. — Столь разумный, уравновешенный человек, как ты, не может не быть счастлив. Но насколько оно ярко, это счастье? Например, часто ли ты осознаешь, что ты невероятно очаровательная женщина? Приходило ли тебе в голову хоть иногда — нет, конечно, не постоянно, — что с другим мужчиной, попроще, поживее, ты могла бы…
Она покачала головой, глядя ему в глаза с детской торжественностью.
— Нет, Карлтон, не приходило, — ответила она, мягко извлекая свою руку из-под его ладони.
Карлтон моргнул, и его голова, незаметно двигавшаяся по направлению к Кэтрин, резко остановилась. Кэтрин скривила губы и заговорила о детях.
Остаток вечера Карлтон время от времени возобновлял попытки флирта, но уже без всякого энтузиазма, словно всего лишь старался не уронить свое мужское реноме. Кэтрин едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться, — надо же, какой настойчивый, как серьезно к этому относится! В какой-то момент, заметив ее несколько истерическую улыбку, он напустил на себя обиженный вид. Она же попыталась довольно жестко (как чувствовала сама) выжать из него еще какие-нибудь сведения о Дейве Вензеле, но гость явно больше ничего не знал. Удалился гость сравнительно рано. Кэтрин заподозрила, что сбежал он не без облегчения.
