— Прости, дорогой, — с трудом произнесла она, заметив озадаченное выражение мужниного лица, — но ты и твой друг поставили телегу впереди лошади. Тогда у тебя был шанс на приключения, по крайней мере, ты был свободен. Но ты от него отказался, а теперь связан по рукам и ногам. — Она снова засмеялась.
Секунду Дон выглядел уязвленным, потом рассмеялся вместе с ней.
— Конечно, дорогая, теперь-то я это понимаю, и сейчас мне кажется, что ничего забавнее и быть не может. Когда я открыл дверь и увидел Дейва — стоит там в ожидании, на нем потрепанное пальто, и волос у него значительно меньше, чем мне помнилось, — я был абсолютно огорошен. Конечно, я не помнил о нашем уговоре, забыл много лет назад, задолго до того, как мы с тобой поженились.
На Кэтрин напал очередной приступ смеха.
— Значит, я была для тебя одной из незначительных проблем? — поддразнила она.
— Конечно нет, дорогая!
Он поднял ее с дивана и страстно обнял. Кэтрин быстро выбросила из головы мелькнувшую было мысль: «Он изменился, когда я засмеялась, — будто захлопнул внутри какую-то дверь» — и отдалась чувству безопасности, вернувшемуся к ней с этим объятием.
Когда они снова устроились на диване, Кэтрин сказала:
— Должно быть, твой друг пошутил, заявившись вчера вечером. Есть такие люди — готовы ждать годами, чтобы посмеяться.
— Вообще-то, нет, он был весьма серьезен.
— Поверить не могу. Кстати, а насколько успешно он выполнил свою часть сделки — в смысле, утвердился в мире?
— Совсем не успешно. На самом деле все настолько плохо, что, как я говорил, не хотелось впускать его в дом.
— В таком случае, держу пари, он ищет финансовой поддержки для своих приключений.
— Нет, я искренне считаю, что дело не в деньгах.
Кэтрин наклонилась к мужу, движимая древним желанием предотвратить любую, даже минимальную опасность:
— Вот что я тебе скажу, Дон. Ты принарядишь своего друга, и мы пригласим его на ужин. Возможно, устроим пару вечеринок. Уверена, если бы он встречался с женщинами, это все изменило бы.
— Об этом не может быть и речи! — отрезал Дон. — Он совсем не такой человек. Это не сработает.
— Ладно. — Кэтрин пожала плечами. — Но в таком случае как ты собираешься от него избавиться?
— Я справлюсь.
— Как он воспринял твой отказ?
— Довольно тяжело, — признался Дон.
— Никак не могу поверить, что он тебя не разыгрывает.
Дон покачал головой:
— Ты не знаешь Дейва.
Кэтрин взяла его за руку.
— Скажи мне только одно, — попросила она. — Насколько серьезно, насколько действительно серьезно ты относился к этому… соглашению, когда заключал его?
Он взглянул на огонь, прежде чем ответить:
— Я же говорил, тогда это был другой Дон Маккензи.
— Дон, — произнесла она слегка упавшим голосом, — а это не опасно? Дейв хотя бы приличный человек, нормально ли у него с головой? Ты не попадешь в беду, избавляясь от него?
— Конечно нет, дорогая! Считай, что с этим уже покончено.
Он сжал ее в объятиях. Но на мгновение Кэтрин почувствовала, что в звучании его голоса, пусть и довольно бодром, не хватает ноток абсолютной уверенности.
* * *
В течение следующих нескольких дней у Кэтрин появились причины считать, что это мгновенное чувство было верным. Дон задерживался на работе допоздна чаще, чем обычно. Дважды, когда Кэтрин звонила ему днем, он оказывался вне офиса и мисс Коршак не знала, где его искать. Его объяснения, излагаемые небрежным тоном, всегда звучали очень убедительно, но выглядел он плохо, стал беспокойным и нервным. Дома первым бросался к звонящему аппарату, и пару раз его телефонные беседы были полны загадочных полунамеков.
Кэтрин чувствовала, что тревожное настроение передалось даже детям.
Она поймала себя на том, что пристально изучает Дона-младшего, ищет черточки, которые помогли бы лучше понять его отца. Она перебирала в памяти все, что знала о детстве Дона-старшего, и ее встревожило, насколько скудны ее сведения. «Но разве это не подходит ко всем детям, выросшим в городе?» — спрашивала она себя. Просто хороший, ответственный мальчик, которого воспитывали две довольно старомодные и сентиментальные тетки. Единственная аномалия, которую ей удалось вспомнить из историй о муже, — однажды он провел за просмотром фильмов полдня и полночи.
