— Надо же, а вы импульсивны! — тихо сказала она. — А мне казалось, что вы с Фредериком Жиро — друзья.
— Мы учились в одном классе, в лицее. Но я никогда не вел себя, как он, и мыслим мы по-разному. Только что он наговорил мне гадостей! Как ваша кузина могла согласиться на этот брак?
Колен, который стоял тут же, у стола, предпочел удалиться. Этот брак по расчету его страшил.
«Хоть бы за год этот пьяница и дебошир умер!» — мысленно произнес он.
Бертий, подумав немного, решила пока не говорить правду:
— Я затрудняюсь вам это объяснить сейчас. В другой раз, хорошо? Мне так нравится слушать музыку и рассматривать наряды других девушек! Я научилась находить развлечение в мелочах. Но вы непременно идите танцевать! Следующей будет кадриль-лансье.
Гийом внимательно слушал девушку. Оживляясь, она становилась еще прелестнее. Юная калека смутилась под его взглядом, ловившим каждое движение ее губ, малейший взмах светлых ресниц.
— Я пришел сюда не ради танцев, Бертий! Мне приятнее побыть с вами.
Чтобы успокоиться, Бертий отпила немного сидра. Но слезы потекли по щекам, хотелось ей того или нет.
— Простите, Гийом! Ничего не могу с собой поделать. Я очень страдаю от своей немощности. Мне так хотелось бы вальсировать, как кузина, надеть красивые туфельки, которые стучали бы по паркету…
Тронутый до глубины души, молодой человек молчал. Бертий поставила бокал на стол и открыла сумочку в поисках носового платка. Гийом схватил ее руки, сжал в своих ладонях.
— Не плачьте, умоляю! Я пришел нарочно, чтобы составить вам компанию. А если бы вы остались дома, я бы остался тоже и у себя в комнате читал руководство по приготовлению клея!
Бертий засмеялась — так эти слова, ласкающие слух, ее утешили. И тихонько отняла руки.
— Клер на нас смотрит, — сказала она в свое оправдание.
Так оно и было. Клер не знала, куда кидаться. Она все еще говорила с Фредериком, поглядывая то на Жана, то на Бертий, — как бы не разбудить ревность в нем и не огорчить ее.
— Вам лучше вернуться домой, — посоветовала она Фредерику.
— Прямо сейчас? Нет! — возразил он. — Сначала потанцуйте со мной! Прошу вас, Клер, мы ведь помолвлены. Где ваше кольцо?
Она отшатнулась, лихорадочно соображая, как избежать этого танца. Фредерик хотел было удержать ее за запястье, но Клер отдернула руку, и он случайно коснулся ее бедра.
— Один-единственный вальс, перед всем почтенным собранием! — настаивал он. — И вы мне не ответили: где кольцо?
— Оно слишком дорогое, я отдала его матери. Хорошо, один танец! — решила девушка. — Только сотрите кровь с подбородка! А я пока сбегаю за веером. Я оставила его на ограде. Боюсь, чтобы не украли. Я сейчас!
Клер проворно проскользнула между парами, танцующими в неспешном ритме бурре[28]- одна рука поднята, вторая — на талии. Жан поспешил ей навстречу.
— Ты стояла слишком близко к этому типу! — пробормотал он.
— Бога ради, не злись! Я старалась его утихомирить. Послушай, я обещала ему вальс, после чего он уедет. Вот, решила тебя предупредить, чтобы ты на него не набросился. Жан, прошу, потерпи эти десять минут!
Базиль счел нужным вмешаться.
— Пусть идет и танцует! — шепнул он Жану на ухо. — Этот франт ничего ей не сделает. А тебе, мой мальчик, лучше не привлекать внимания. Идем поговорим с Бертий!
Скрипач заиграл первые аккорды «На прекрасном голубом Дунае». Клер почти подбежала к Фредерику, который, стоя возле колонки, одной рукой качал воду, а другой — брызгал ею себе на лицо.
— Скорее! — позвала его девушка. — Обожаю этот вальс!
Он обнял ее за талию, их руки соединились. Прикасаться к ткани, нагретой телом девушки, было очень приятно, и Фредерику пришлось сделать над собой усилие, чтобы не прижать Клер к себе. Молодые люди закружились в танце.
— Никогда не видел вас так близко, — прошептал Фредерик, касаясь усами ее щеки. — Вы очаровательны, Клер!
Взглядом он скользнул по родинке у нее на подбородке, по красивым линиям бровей и губ. Для Клер это пристальное разглядывание было пыткой. Она была смущена и напряжена сверх меры
— все время ждала от него какой-нибудь выходки. Естественно, и танцевала она не так легко и грациозно, как обычно. Фредерик все понял.