Они передумали ехать в Америку. Переезд стоил слишком дорого. Базиль полагал, что, ничем не рискуя, Клер с Жаном могут остаться во Франции. Связи бывший школьный учитель имел обширные, и благодаря другу, имени которого он предпочел не называть, он раздобыл для Жана паспорт с новой фамилией. Теперь юноша мог доказать кому угодно, что его зовут Жан Дрюжон. Его черные кудрявые волосы давно отросли, а шрам на запястье скрывал кожаный браслет. Кто заподозрит при встрече, что этот парень провел детство и юность на каторге?
— А Бертий? — спросил Жан. — Не сердится, что ты уезжаешь?
— Бертий сейчас витает в облаках! — воскликнула Клер, принимая сидячее положение. — Гийом ухаживает за нею, проводит с ней каждую свободную минуту. Я пыталась поговорить с кузиной, предостеречь, потому что этот молодой человек скоро уедет, но она меня не слушает. А мсье Данкур не понимает, как она будет потом из-за него страдать.
Больше говорить на эту тему Жану не хотелось. Он нашел губами ее губы, рукой касаясь сосков девушки.
— Моя красавица! Скоро ты будешь вся моя!
Увидев, что он уже возбужден, Клер моментально вскочила на ноги.
— Нет, Жан. Мне пора домой. Я и так задержалась!
Частые отлучки дочери беспокоили мэтра Руа. Он заметил, что Клер каждый второй вечер не бывает дома и что каждый день у нее есть причина сходить либо в деревню, либо к Базилю. Расспрашивать ее Колен не посмел — из благодарности и чувства вины, потому что она пожертвовала собой ради него.
«Значит, Фредерик ей все-таки нравится!» — убеждал он себя.
Колен Руа думал, что дочь бегает на свидания к жениху.
Хотя с того памятного вечера 14 июля, когда он увидел Клер и Жана танцующих в паре, его терзала смутная тревога. Этот парень, появившийся из ниоткуда, был очень хорош собой. И обаятелен к тому же. Но что он собой представляет, откуда приехал? К счастью, бумажных дел мастер был слишком занят, чтобы доискиваться ответов на такие вопросы. Дела его поправились, заказов становилось все больше. Колен работал от рассвета до глубокой ночи и падал на кровать совершенно без сил.
— До завтра, любовь моя! — прошептала Клер, обнимая возлюбленного.
Жан прижал ее к себе. Она ощутила, что он все еще желает ее. Этому опустошительному зову плоти невозможно было противиться. Их тела так гармонично дополняли друг друга! На любовь у них уходило много больше времени, чем на разговоры. Непреодолимое влечение, пережитые совместно мгновения экстаза, сладкое забытье объятий — все это подталкивало Клер к бегству. Никогда она не сможет спокойно жить с Фредериком, зная, что предает Жана и ежедневно ложится в постель с мужчиной, которого не любит! Одна мысль об этом приводила ее возлюбленного в неистовство.
— Ты должна ехать со мной! — твердил Жан. — Как смогу я дышать, скажи, зная, что он прикасается к тебе, обладает тобой!
Клер ощущала тот же ужас. Жан был ее первый мужчина, и она уже относилась к нему, как к супругу.
— Я должна быть тебе верна, — часто говорила Клер.
С каждым прожитым днем Клер все больше уверялась в том, что они с Жаном вместе и счастливы уже очень и очень давно — и тем невыносимее была перспектива сдержать слово и связать жизнь с Фредериком. Еще она тревожилась о кузине и матери, но Базиль сумел найти нужные слова:
— Клер, они нуждаются в тебе не так сильно, как ты думаешь. У Бертий хватит ума, чтобы тебя отпустить, она ведь тебя любит. Что касается Ортанс… Она умеет воспитывать детей, ты — тому живое доказательство. Фредерик не сможет навредить мэтру Руа, потому что долговая расписка сгорела. Счастье — такая редкость в этом мире, моя девочка! Не упусти свое!
С тех пор Клер не находила себе места. Она мечтала о Париже, о маленькой квартирке, где они с Жаном будут вольны любить друг друга.
— Жан, прошу, не надо!
Он уже поднимал ей подол, одновременно расстегивая штаны. Порыв ветра, за которым последовал громовой раскат, — и они невольно замерли. Запахло дождем. На дороге, которая шла вдоль реки, показался мужчина на велосипеде. Он крутил педали, как сумасшедший.
— Это Гийом Данкур! — воскликнула Клер. — Он привез велосипед из города. Я пробовала — ездить на нем не так уж легко.
