Договориться об увольнительной, имея в виду, что Вера служит при штабе адмирала Моргенштерна, оказалось несложно, и в пять часов пополудни Эрик и Эсме вошли в просторный зал ресторана «Континенталь». В ресторане этом в своей прошлой жизни Эрик не был ни разу, хотя много слышал о нем лестных отзывов от сокурсников по ВАКУ[96]. Сейчас же он не обратил внимания ни на роскошный интерьер, ни на сервировку столов. Смотрел он только на Веру. Она, как офицер флота, не стала разыгрывать вечную женскую интермедию с опозданием и, придя первой, уже заняла заказанный Эриком столик. Сидела в алькове у высокого окна, «вооружившись» высоким стаканом с каким-то лонг-дринком, и смотрела на входную дверь. Так что, едва войдя в зал, Эрик первым делом увидел ее зеленые глаза. Оторвать от них взгляд оказалось совсем непросто, но Эрик умел держать себя в руках. Он повернулся к подошедшему метрдотелю, назвался и попросил провести его юную спутницу в детскую комнату и предупредить официанта, что она может делать любые заказы, кроме, разумеется, алкогольных напитков. Собственно, наличие в «Континентале» детской комнаты стало основной причиной организовать встречу с Верой именно здесь.
– Бон аппетит! – сказал он вслед уходящей с мэтром Эсме и пошел к Вере.
Для этой встречи Эрик надел парадный мундир капитан-лейтенанта флота империи со всеми своими регалиями, которых у него было немало: три имперских ордена, включая высший – «Звезда и меч», сибирский орден «Двойного дракона», фронтиронский Военно-морской крест и два холодянских: знак рыцаря Большого Военного ордена и Золотая медаль Свободы.
– Выглядишь шикарно! – Усмехнулась Вера, когда он подошел к столу.
– Вообще-то это моя прерогатива говорить комплименты! – возразил Эрик.
– Тогда не молчи!
– Ты прекрасна, и мундир тебе к лицу. А еще я вижу, что ты совершила очередной подвиг, – кивнул он на Военный орден третьей степени.
– Собираюсь собрать полный бант.
– Соберешь. Мне можно сесть?
– Садись уж, раз пришел. Про свои ордена расскажешь?
– Обязательно. Я же обещал рассказать тебе обо всем.
– И о седой голове?
– Это не секрет, – пожал плечами Эрик.
– Кто эта девочка?
– Расскажу и о ней, но давай все по порядку.
– Как скажешь. Заказывать что-нибудь будем?
– Может быть, позже, – ответил Эрик, откладывая в сторону книжку меню. – Я не голоден, но с удовольствием чего-нибудь выпью. Ты что пьешь?
– Обратную «отвертку»[97].
– Вот «отвертку» и закажу. А ты?
– Я тоже не хочу есть, – прищурилась Вера. – Вот послушаю тебя, может быть, вообще, аппетит отобьет. Или наоборот. Там посмотрим…
И тогда он стал рассказывать. Все с самого начала, с того дня, как крейсер «Клив-Солаш» вошел в систему Адрианы. Говорил и говорил, стараясь ничего не упустить и не допуская никаких умолчаний. Вера слушала, а он говорил, пока не кончились слова.
– Ну, вот, – сказал он тогда, завершая рассказ. – Теперь ты знаешь почти всё.
– А что, есть еще какие-нибудь гадости? – Судя по всему, убивать его Вера расхотела, хотя пару раз по ходу рассказа явно об этом подумывала.
– Кое-что есть, но я думаю, что это все-таки не гадость.
– Тогда излагай.
– Коротко говоря, – Эрик достал из кармана футляр с кольцом и поставил его на середину стола, – предлагаю тебе стать моей женой.
Он открыл футляр и подвинул его ближе к Вере.
– Что вдруг? – чуть охрипшим голосом поинтересовалась девушка.
– Не вдруг, – возразил Эрик. – Я тебе еще раньше говорил, что ты любовь всей моей жизни, и в этом смысле ничего с тех пор не изменилось.
– Вот так сразу и замуж? – подняла она взгляд.
– Нет, для начала только помолвка. Прямо сегодня, но в присутствии твоего отца.
– Нужно еще Андрея позвать…
«Значит, согласна», – перевел дух Эрик.
– А он что, на Эно?
– Да, в госпитале… Да не пугайся ты так! Жив. Выздоравливает. Надо позвать.
– Значит, ты согласна?
– Ну, вот понимаешь, Эрик, – голос у Веры окончательно сел, но язвить она не перестала, – ты козел, разумеется, и кобель гребаный, и нервов мне попортил немерено, но я от тебя отказываться не собираюсь. Сукин сын, но мой, и с этим уже ничего не поделаешь…
С этими словами Вера взяла кольцо и надела на палец. Полюбовалась, покрутив руку так и эдак, и снова взглянула на Эрика.
