С Мещерским Дорожкин столкнулся в шашлычной. График сидел в дальнем углу и с самым мрачным выражением лица поглощал тройную порцию шашлыка. Дорожкин кивнул Угуру, который мусолил за стойкой баранку, и подошел к Графику:
— Привет. Присяду?
— Садись, — безразлично буркнул Мещерский. — Не куплено.
— Хандра накатила, — понял Дорожкин. — Что-то случилось?
— Случилось, — согласился Мещерский. — Полгода назад я встретил твою бывшую.
— Помнится, не так давно тебя это радовало, — заметил Дорожкин.
— Радовало, — макнул в соус кусок мяса Мещерский. — И теперь могло бы радовать. Чего бы не радоваться? Я зарабатываю много, а пупок может развязаться только от обжорства и лени. Жена довольна. А вот у меня радости нет.
— Что с Машкой? — спросил Дорожкин.
— С Машкой все хорошо, — вытер пальцы салфеткой Мещерский. — Машка веселая, добрая, смешливая, задорная. Я бы даже сказал — игривая!
— Так в чем же дело? — не понял Дорожкин.
— Она ненастоящая, — прошептал Мещерский.
— Кофе, дорогой, — подошел к столу с подносом Угур. — Я правильно угадал? Только не кофе дорогой, а ты дорогой. Или еще что? Думаю, для завтрака поздно, для обеда рано?
— Спасибо, Угур, — кивнул Дорожкин. — Женя Попова не появлялась?
— Какая Женя? — удивился турок.
— Все, проехали, потом, — постарался улыбнуться Дорожкин.
— Завидую я тебе, — откинулся назад Мещерский, следя за удаляющимся турком. — Вот уже какую-то Женю Попову ищешь. О счастье мечтаешь, наверное. А я вот вроде бы уже нашел свое счастье, а тут вдруг…
Мещерский стал подниматься.
— Подожди, — поймал его за рукав Дорожкин. — Что значит, «ненастоящая»?
— А это как в старом анекдоте, — надул губы Мещерский. — Ладно, не мне тебе анекдоты рассказывать. Она стала как улыбки… как улыбки всех этих… кузьминцев.
Мещерский расстроенно махнул рукой.
— А может быть, с тобой что-то? — спросил Дорожкин. — Я ведь радовался, на тебя глядя, График.
— А это мысль, — плюхнулся обратно на стул Мещерский. — Схожу в больницу и тоже буду веселый и счастливый. Боязно, правда. А ну как эта моя эйфория дорого мне обойдется?
— Насколько дорого? — нахмурился Дорожкин.
— На всю жизнь, — надрывно прошептал Мещерский. — Машка, она, у нее… спины у нее нет!
— Как это? — вытаращил глаза Дорожкин.
— Как стекло, — медленно проговорил Мещерский. — Спина как стекло. Как мягкое стекло. Прозрачная спина. Все видно. Кости. Внутренности. Она не показывается. В рубашке дома ходит. Но я подглядел. Понимаешь?
— Послушай, — обескураженно пробормотал Дорожкин, — может, у тебя что-то с глазами?
— Ага, — хмыкнул Мещерский. — Веки салом заплыли от обжорства.
— И что ты собираешься делать? — спросил Дорожкин. — А если с ней просто поговорить?
— Ты не понял! — почти заорал Мещерский. — Я бы поговорил, если бы это она была. Но это не она!
— Не кричи, — попросил Дорожкин.
— Да нечем мне уже кричать, — обессиленно оперся о стену Мещерский и вдруг скривился, почти заплакал. — Достало все до печенок… Ты-то как?
— Паршиво, — признался Дорожкин. — Иногда кажется, словно у меня спина прозрачная. Да шучу я, — буркнул он отшатнувшемуся Мещерскому. — Хотя и не шучу. Со спиной все в порядке, а со всем остальным… Не приживусь я, График, в этом городе, чувствую, что не приживусь.
— И я также, — всхлипнул Мещерский. — А Машка вот наоборот. Ей все нравится. Подружек каких-то завела. Я теперь чаще один. Хотя так и лучше. Я уже боюсь ее, Женька. Боюсь. Ты бы заходил, что ли?
— Вместе бояться будем? — спросил Дорожкин.
— А хоть бы и так?! — воскликнул Мещерский. — А то и поговорить не с кем. Слушай! Может, мне чем заняться? Тебе помощь никакая не нужна?
— Нужна, — вдруг оживился Дорожкин. — Только не болтай лишнего. Есть у меня в голове несколько непонятных закавык. У тебя ведь Интернет есть? И телефонная связь есть? А в эфире? Ловил телерадиопрограммы в эфире?
— Нет ни черта в этом эфире, — махнул рукой Мещерский. — Тишина. Глушилки, наверное, стоят.
— Глушилки бы глушили, все одно что-то в эфире было бы, — задумался Дорожкин. — А между тем и кабельное работает, и радио России, как я слышал, в радиоточках есть. Послушай. Выясни, где проходят все эти кабели? Ну Интернет, телефон, радио, телевизор. То есть где лежит магистральная линия до ближайшего районного центра. И вот еще что. Прикинь насчет электричества. Должна быть высоковольтная линия. Город не маленький, пилорама, промзона еще, куча учреждений, и на все про все электростанция на мелкой речке. Обмозгуешь?
