— А чего вы стоите? — обратился второй водитель к Зашибю. — Почему не составляете протокол?
— Не беспокойтесь, — заверил его Зашибю, — все уже запротоколировано в наилучшем виде. Можете мне довериться.
И он изобразил легавого, чего-то чиркающего в старом замусоленном блокноте.
— Ваши права?
Зашибю изобразил, будто внимательно изучает их.
— Дипломатический паспорт имеете?
— (унылый жест отрицания).
— В таком случае все, — объявил зашибический легавый. — Можете быть свободны.
Пострадатель задумчиво сел в машину и уехал. Зато сенмонтронец и не подумал трогаться с места.
— А вы чего ждете? — вопросила у него вдовица Аз.
Позади неистовствовали клаксоны.
— Так я ж сказал вам, что в эти игры не играю. Этак сдуру и подстрелить могут.
— У нас в городе, — сказала Зази, — такие трусоватые не живут.
— Ты бы помолчала, — накинулся на нее сенмонтронец, — про тебя ж все знают: ты и среди ангелов свару устроишь.
— Во гадство, — возмутилась Зази. — Зачем вы стараетесь создать мне такую нелестную репутацию?
Клаксоны гудели все яростней, сливаясь в громовый хор.
— Да трогайтесь же! — заорал Зашибю.
— Мне дорога моя шкура, — сделал пошлое признание сенмонтронец.
— Ой, да не беспокойтесь вы, — с присущей ей дипломатичностью успокоила его вдовица Аз. — Ничего вам не угрожает. Это просто такая шутка.
Водитель обернулся, чтобы детальнее рассмотреть успокоительницу. Осмотр внушил ему некоторое доверие.
— Вы гарантируете? — сказал он.
— А как же.
— И это не какая-нибудь там политика со всякими гнусными последствиями?
— Да нет же. Уверяю вас, это просто такая шутка.
— Ладно, поехали, — вздохнул сенмонтронец, не вполне, впрочем, убежденный.
— Раз вы говорите, что знаете меня, — поинтересовалась Зази, — так, может, вы случаем видели тут и мою мамашу? Она тоже в Париже.
Не успели они преодолеть расстояние в несколько туазов[*], как на колокольне ближней церкви, правда, церкви, построенной в неоклассическом стиле, пробило четыре.
— Все, приехали, — объявил сенмонтронец.
И он опять затормозил, чем вызвал позади новый взрыв звучноголосных сигналов.
— Дальше ехать нет смысла. Они уже закрываются.
— Напротив, вы должны поторопиться, — с присущей ей рассудительностью и стратегическим мышлением возразила вдова Аз. — Иначе мы не сможем найти жертву гиднаппинга.
— А мне без разницы, — отвечал водила. Но клаксоны позади так неистовствовали, что он все-таки тронулся, в определенном смысле несомый вибрацией воздушного потока, порожденного единодушным негодованием приторможенных автоводителей.
— Да бросьте вы, — сказал ему Зашибю, — не стройте такую недовольную физиономию. Мы уже почти доехали. Так что вы сможете сказать своим землякам, что хоть и не повидали Сент-Шапель, но все-таки были недалеко от нее. Меж тем как, оставшись здесь...
— Ведь может же говорить, когда хочет, — заметила Зази, беспристрастно оценивая дискурс мусормена.
— Нет, он мне нравится все больше и больше, — пробормотала вдова Аз, но так тихо, что никто ее не услышал.
— А как насчет моей мамаши? — опять спросила Зази у земляка. — Раз уж вы утверждаете, что знаете меня, так, может, случайно и ее видели?
— Ну и невезуха, — вздохнул сенмонтронец. — Столько машин на улицах, так надо же, чтоб вы выбрали именно мою.
— Так мы ж не специально, — заверил его Зашибю. — Я, например, когда оказываюсь в незнакомом городе, тоже, бывает, спрашиваю дорогу.
— Так не к Сент-Шапель же? — заметил сенмонтронец.
— Да, это нельзя не признать, — сказал Зашибю, гиперболически использовав при конструировании этого простейшего эллипсиса порочный круг параболы.
— Ладно, — смирился сенмонтронец, — едем.
— Вперед, за гиднапперами! — вскричала вдова Аз.
Зашибю, высунувшись из окна, верещал в свисток, чтобы убрать с дороги не желавших уступать оную. Продвижение происходило с умеренной медлительностью.
— Не, это не то, — сказала Зази. — Мне бы в метро...
— Ноги моей там не было и не будет, — заметила вдова.
— А вы ничего себе снобка, — сказала Зази.
— Пока у меня есть средства...
— А только что доказывали, что не в состоянии заплатить за такси.
— Так зачем? И без этого едем.
— Все прекрасно, — объявил Зашибю, оборачиваясь к пассажиркам в надежде снискать одобрение.
