– Николай Иванович, неужто вы думаете… – рассмеялся Балагула. – Машина чистая, "клопов" нет. Никто наш разговор не пишет. Ручаюсь.
– В наше время можно ручаться только за свой аппетит. Он подводит очень редко.
– Понял. Ладно, закончим разговор на месте.
– Что это за место?
– А разве вы еще не поняли, куда мы путь держим?
– Извини, но не врубаюсь.
– В субботу здесь была перестрелка… – Балагула испытующе посмотрел на собеседника.
– Вот теперь дошло. Ваши делишки?
– Я этого не сказал.
– Впрочем, мне это и не интересно. Разборкой за городом занимается УБОП.[23] Это их проблемы. Так что ничего интересного сообщить тебе не могу. Не в курсе…
– Про то ладно. У них одна парафия, у вас другая. Мне это известно. Но все дело в том, что таинственный снайпер и здесь наследил… сука! – не сдержал своих эмоций бывший опер.
– Почему ты так думаешь? – встрепенулся Клевахин.
– Я не думаю и не предполагаю. Я уверен в этом…
Машина как раз свернула на проселок и вскоре они оказались возле пригорка, густо поросшего деревьями.
– Приехали… – Балагула вышел из машины и потянулся, разминая мышцы. – Снайпер устроил засаду в этом леске, – он указал на пригорок. – Мне хотелось, чтобы вы посмотрели.
– А разве оперативники УБОП здесь еще не бывали?
– Им никто не подсказал, а у самих котелок не сварил.
– Так говоришь, уверен? – ухмыльнулся Клевахин. – Что ж, возможно. Ты, Никита, был очень даже неплохим опером. Пойдем, посмотрим…
Место засады они нашли быстро. Следы, если они и были, присыпал тонкий, искрящийся на солнце, слой пороши. Клевахин в очередной раз подивился профессионализму снайпера – он устроился с комфортом на стожке сена, торчавшем, словно гриб, на самой макушке пригорка, посреди проплешины, откуда открывался превосходный обзор местности.
– Нужно поискать гильзы, – буркнул Клевахин, пытаясь найти отпечатки ног неизвестного.
Увы, стрелок был чересчур предусмотрителен, чтобы проколоться на такой ерунде. Следы просто-напросто отсутствовали, хотя вмятина от тела на стожке просматривалась достаточно хорошо.
– У него что, крылья имеются? – спросил – скорее, сам себя – Балагула, который аккуратно, по слоям, разбирал в поисках гильз достаточно рыхлый стожок.
– Крыльев точно нет, а вот голова на месте. И очень толковая.
– Да уж… – буркнул бывший опер. – Этого у него не отнять. Есть! – торжествующе вскрикнул он, поднимая над головой руку с гильзой.
– Видимо, ты не ошибся, – повертев латунный цилиндрик в руках, майор засунул его в карман. – Очень похоже на приснопамятный по кладбищу СКС. Ладно, отдам экспертам, пусть уточнят. Сравнивать есть с чем.
– А как, все-таки, насчет следов? Мы с вами материалисты, так что у нас разные там сверхестественные истории не проходят. Поэтому, вопрос вполне закономерный: куда он девался после "работы"?
– Чего проще, – Клевахин даже опустился на колени, рассматривая нетронутый снежный покров. – Поди сюда. Видишь? Вон там, возле самого кустика.
– Ни хрена я не вижу. Снег, он и есть снег. И мышь-полевка совсем недавно пробежала. Надеюсь, вы не скажете, что он людоед со сказки, способный превращаться в льва или мышь?
– До этого я еще не докатился. Этот снайпер – большой хитрец. Он добрался сюда на лыжах и возвратился по своим следам. Которые замел за собой еловыми ветками. Посмотри внимательно – здесь, под кустом, сохранился едва заметный отпечаток лыжи. А вон там и ель, где он мастерил свой большой веник. Похоже, снайпер привязал его к поясу и тащил на прицепе. Умно. И если в лесу еще можно узреть хоть что-то, то в чистом поле это занятие совершенно бесполезное. Кстати, выпади снега чуть больше, нам точно пришлось бы поверить в чертовщину. Он шел, выдерживая курс с таким расчетом, чтобы пригорок прикрывал его от участников "стрелки"… я верно употребил название?
– М-м… – промычал, не глядя на майора, Балагула.
– Будем считать, что по части вашей терминологии у меня пока нет прорех. Вопросы есть?
– Странно… – Балагула задумчиво тер переносицу.
– Что именно?
– Почему, тщательно маскируя следы, он оставил такую улику, как гильзы? Не было времени их собрать?
– А зачем? Ты разве не понял, что он стремится совсем к другому?
