Он уже мог честно признаться самому себе, что в его глазах ни один мужчина не будет ей подходить. Правда была такова, что он хотел Бритни только для себя.
Один вид Пола, окидывающего Бритни оценивающим взглядом, довел его до состояния бурлящей ревности.
– Я думала, ты все же отказался от мысли отсеивать моих кандидатов, – холодно заявила Бритни, избегая обсуждения с Девином его описания Пола как “полностью поглощенного собой”. Это было абсолютной правдой, и она знала это. Пол напомнил ей Алана, интересующегося исключительно собой.
Не то что Девин, который с удовольствием выслушивал ее болтовню по поводу работы во время вчерашнего обеда, вспомнила вдруг Бритни и чуть задумалась. Но быстро встряхнулась.
– Я не отсеивал твоих мужчин, – возразил Девин.
– А что же ты делал? Я-то думала, почему это ты так волновался обо мне сегодня утром, после вчерашней ночи… – Она смущенно замолчала. – А ты хотел удостовериться, что не потерял меня из виду. Ты, может статься, думал, что я сбежала с незнакомцем и выскочила замуж? Вы с Бобби – два сапога пара. – Бритни сама услышала горечь в своем голосе, но не смогла подавить ее. Девин был лучшим другом Бобби, а она – младшей сестренкой Бобби. Похоже, оба они считали, что ей нужна нянька.
– Мое утреннее беспокойство о тебе не имеет отношения к твоему брату, никакого! – настаивал Девин.
– Ты так уверен? – спросила Бритни, подавшись вперед и глядя ему прямо в глаза. – В Майами я спрашивала тебя, действительно ли Бобби послал тебя шпионить за мной, и ты сказал – нет. Но очень похоже…
– Я не провел с тобой ни одной минуты ради Бобби, – честно заявил Девин. Он прекрасно знал искренность этого заявления. С той секунды, как он увидел Бритни в Майами, он забыл о своих обязательствах по отношению к ее брату. Он находился с Бритни только ради самого себя.
Он проигнорировал крошечный укол совести, напоминавшей, что он не сказал всей правды: Бобби все же послал его именно с целью удержать Бритни от близкого знакомства с неподходящим мужчиной.
Но сейчас, когда он добивался Бритни для себя, эта сделка с Бобби казалась совершенно неуместной.
– Докажи, – потребовала Бритни, откинувшись на спинку стула и глядя прямо на Девина. Хоть она и знала, что Девин прав насчет того, что Пол – неподходящий для нее мужчина, но с не меньшей уверенностью она знала, что и сам Девин тоже не станет для нее таким мужчиной. И пока она находится рядом с Девином, у нее нет шансов забыть его и узнать, существует ли вообще этот особый, созданный именно для нее человек.
– Что ты имеешь в виду? – спросил Девин с внезапным беспокойством.
– Сделай то, о чем я просила тебя вчера ночью, – медленно проговорила Бритни, проталкивая эти слова сквозь застрявший в горле ком. Она знала, что должна сделать, и была намерена совершить это. – То, о чем я прошу тебя с самого Майами. Оставь меня одну.
Странная это вещь – просить людей что-то для тебя сделать, угрюмо размышляла Бритни, вертя в руках бокал с пивом, которое она заказала, придя в ночной клуб “Косу-мель”. Иногда они выполняют твою просьбу.
А потом ты понимаешь, что вовсе этого не хочешь.
Она не видела Девина с тех пор, как попросила его оставить ее в покое накануне днем. И она скучала по нему, терзалась неотступным желанием.
И не помогло даже погружение в бурную корабельную ночную жизнь. Бритни посетила семь ночных клубов, разодетая в шикарное черное платье, ради которого не жалко было и умереть и за которое она заплатила целое состояние в одном из бутиков в центре Чарлстона. В каждом клубе мужчины приглашали ее потанцевать, но она всем отказала и в конце концов вернулась к себе одна.
Бритни заказала сандвич в каюту и провела остаток ночи, уставясь в телевизор, показывающий, как развлекались в свое удовольствие остальные пассажиры. Чего ей сделать не удалось.
Она пыталась сказать себе, что смотрела местный корабельный канал не потому, что надеялась заметить Девина. Но это было именно так, и она это знала.
И то, что она не увидела, как он танцует ночь напролет с кем-то еще, не принесло облегчения. Она продолжала тосковать.
