Польщенные девочки приостановились. Граница между группами стерлась.
– А Зинаида-то не приняла боя! – заметил Ляпунов. – Так, мной заслонилась... Лучше б меня не было, ей-богу... – Он сделал неожиданный шутовской жест: будто на себя, опостылевшего, рукой махнул.
Ребята рассмеялись.
– Она поспешно заслонилась Ляпой, – веселился Кавалерчик, – а перед нами не поставила задач! Тебе известны твои задачи, а, Валерий?
– Мне известны его задачи, – вмешался Игорь Гайдуков и преувеличенно внушительным тоном отчеканил: – Значит, так: подтянуть пятый «Б», стать опорой классного руководителя пятого «Б», покончить с разболтанностью отдельных пионеров пятого «Б». Осознал, мальчик?
– Нет, правда, ребята, пятиклассники такие разболтанные бывают, что просто возмутительно, – сказала девочка, державшая Лену под руку.
– У «Художественного» спекулируют безбожно, – пожаловался Ляпунов, закурив и затянувшись.
– Одни у «Художественного» наживаются, другие в переулке, от школы в двух шагах, малышей обирают. Слыхал?.. Игорь говорил, – вмешался Станкин.
– При чем Игорь? – рассердился Ляпунов. – Сам я, что ли, не видал этих ложкомойников?!
– Ой! Опять он! – притворно ужаснулись девочки. – Как не стыдно! Слово давал!
– Виноват, – опомнился Ляпунов, – само вырвалось... Я к тому, что...
– Постой, – прервал Гайдуков. – Где к тебе, в конце концов, прилипло это самое... то, что само вырывается?
– Слышал от одного типа, – ответил Ляпунов, – по амнистии его выпустили. С нашего двора. Там такая компания! – Ляпунов присвистнул. – На мокрое дело пошли бы – я и то б не удивился.
– А что такое «мокрое дело»? – робко полюбопытствовали притихшие девочки.
– Убийство, – снисходительно пояснил Ляпунов.
– И эти все... они, значит, у вас во дворе скрываются? – спросила, понизив голос, девочка, сокрушавшаяся по поводу разболтанности пятиклассников.
– Почему скрываются? – возразил Ляпунов. – Они по вечерам во дворе в карты режутся – всему дому слышно. Тут и употребляются, как Зинаида Васильевна называет, жаргонные словечки. А чтоб расплачиваться, им деньги нужны. Я и думаю: не они ли у малышей в карманах шарят?
– Ты предполагаешь, они рецидивисты? – осведомился Станкин.
Ляпунов в раздумье покачал головой.
– Там, по-моему, разные... – начал он и запнулся. – Ребята, только чтоб никому! По-честному!
Ребята тесно обступили Ляпунова.
– Ну? – проговорил Валерий.
И тогда Ляпунов рассказал, что «тип» пробовал его приваживать. В карты играть звал. Намекал, что можно бы здорово подзаработать...
– А зачем мне, когда мне отец, сколько прошу, дает? – прервал себя в этом месте Ляпунов.
– А если б отец мало давал? – холодно спросил Станкин.
– Все одно себя марать не к чему, – ответил Ляпунов и продолжал: – Когда я наотрез отказался, он и говорит: «Напрасно гнушаешься, из твоей же школы ребята с нами контакт держат».
Игорь и Валерий молча переглянулись.
Ляпунов снова попросил ребят не болтать.
И, как бы оправдывая настойчивость повторной просьбы, напоследок заметил:
– Жизнь-то все же одна... – Попрощавшись, он скрылся в воротах своего дома.
После этого девочки спросили, не проводят ли их мальчики до дому. Теперь ведь с каждым днем темнеет все раньше. Вопрос был задан почему-то вполголоса.
Валерий, Игорь и Стасик Станкин охотно взялись проводить девочек.
– А скажите, – обратился к девочкам Станкин, – до этого года... собственно, до того, как мы стали учиться вместе, у вас в школе и правда все было замечательно? Тишь да гладь?..
– Тиши... то есть тишины, может быть, было действительно больше, – сказала одна из девочек.
– И скуки, – добавила Лена. – Успеваемость, средний процент успеваемости... – произнесла она монотонно и сделала гримасу.
– Но с дисциплиной небось гладко? – спросил Валерий.
– Да ничего, – сказала неохотно Лида Терехина. – По-всякому...
– А вы между собой не дрались? – осведомился Гайдуков с большим любопытством.
– Это-то нет. Но вообще...
– Для чего вспоминать?! – перебила Лена.
Все замолчали. Видя, что девочки немного приуныли, мальчики попытались возобновить полушутливый и веселый разговор, который завязался вначале.
