Русско-польские отношения и политическое развитие Восточной Европы во второй половине XVI – начале XVII вв. - страница 46

. Эти рассуждения ясно показывают: первые контакты между сторонами наложили отпечаток не только на политику Ивана IV, но и на воззрения шляхетских политиков. Часть из них уже начала отдавать себе отчет в том, что она имеет дело с крупной самостоятельной политической силой, которая вовсе не намерена подчинять свои действия интересам Речи Посполитой. Отсюда — раскол в среде самой шляхты по вопросу об отношении к московскому кандидату. Не случайно значительная часть шляхетского лагеря во главе с М. Сеницким объединилась под лозунгом выбора «Пяста» — местного уроженца, который будет править в соответствии с интересами шляхты, отвергая всех иностранных кандидатов на трон (а в их числе и Ивана IV)[324].

Несмотря на это, позиции «промосковской» группировки среди шляхты накануне элекции продолжали оставаться весьма сильными. Правда, сторонников царя в Великом княжестве литовским сенаторам удалось устранить. Опасаясь их выступления, магнаты просто скрыли от литовской шляхты срок начала работы сейма, чтобы «выбрать короля, не уведомив их и без их желания»[325]. Однако приверженцев царя было много и среди польской шляхты, которая сумела прибыть на сейм. Его кандидатуру поддерживала шляхта на большей части южных территорий Польского королевства (Русское, Подольское, Белзское воеводства, Волынь, Киевщина)[326]. В северной части страны, по отрывочным сведениям С. Ожельского, на предэлекционных сеймиках приняла решение избрать царя шляхта Ленчицкого воеводства и Подляшья[327]. Об этом же свидетельствовал и торжественный прием, устроенный шляхтой русскому гонцу С. Бастанову, несмотря на противодействие сенаторов[328]. Как известно, приезд С. Бастанова не разъяснил положения. Отсутствие у него условий унии оживило страх перед «тиранией» и вызвало переход части сторонников царя во главе с Я. Замойским в лагеръ сторонников Пяста[329]. На этом, однако, дело не закончилось. Среди шляхты все еще оставалось много сторонников Ивана IV. Хотя сенаторы пытались убедить их, что Иван IV «не ищет короны»[330], шляхтичи знали, что русские послы «едут в Польшу, чтобы стараться о Короне и уже находятся в Смоленске»[331], и прямо обвиняли литовских магнатов в задержке этих послов[332].

Дальнейший ход событий во многом определило резкое обострение отношений между магнатами и шляхтой, вызванное стремлением сенаторов, не считаясь с волей шляхты, возвести на польский трон императора Максимилиана II. Когда конфликт между враждующими группировками стал явным, но инициативе одного из наиболее горячих сторонников царя Павла Уханьского, Познанское, Калишское, Краковское и Белзское воеводства обратились к сторонникам М. Сепицкого и к сенаторам с предложением оставить своих кандидатов — императора и Пяста — и согласиться на избрание Йвана IV[333]. Ответом на это предложение со стороны сенаторов было провозглашение Максимилиана II польским королем. Это решение в корне изменило ситуацию. Теперь всему шляхетскому лагерю, ущемленному олигархией в его важнейшей прерогативе — праве выбора монарха, был срочно необходим свой кандидат, готовый принять корону и выступить вместе с шляхтой против Габсбургов и сената. Иван IV не соответствовал этим требованиям. Его намерения не были известны, для завершения переговоров с ним нужно было время, которым шляхетский лагерь в данных условиях не располагал. Кроме того, шляхетские политики считали царя союзником Габсбургов[334]. В этом сложном положении внимание польской шляхты привлекла ранее не игравшая роли в политической борьбе кандидатура семиградского воеводы Стефана Батория. Этот правитель, которого Габсбурги незадолго до элекции пытались свергнуть с семиградского трона, как раз поэтому был готов принять польскую корону и вступить из-за нее в открытую борьбу с Максимилианом II[335]. В результате шляхетский лагерь[336] провозгласил Батория польским королем.

Разбирая причины, склонившие шляхту к такому решению, следует отметить одно важное обстоятельство: ее убеждение, что Иван IV — союзник Габсбургов, сложилось под влиянием соответствующих выступлений литовских сенаторов. Литовские магнаты, составлявшие главную силу сенаторского лагеря, в своей политической стратегии исходили из того, что на данном этапе господствующему классу Речи Посполитой необходимы прежде всего прекращение войны и мир с Россией. Поэтому на протяжении всего второго «бескоролевья» литовские магнаты настоятельно советовали императору добиться от Ивана IV заявления, что он сохранит мир с Речью Посполитой лишь в случае избрания Габсбурга на польский трон