— Почему ты так напряжен, когда оказываешься среди своей семьи?
Он сразу же нахмурился.
— Это неправда…
— Неужели?
Он поджал губы, когда посмотрел на своих родителей, которые на другом конце шатра о чем-то серьезно разговаривали с Томом.
Когда он так и ничего не ответил, Калли продолжила:
— Когда твои братья приехали к тебе домой и я зашла на кухню, я ощутила ту напряженную атмосферу, которая царила в комнате. С тех пор ты проводил все свое время занимаясь работой или серфингом и ни разу не поехал навестить своих родителей.
Он еще сильнее нахмурился, отчего на его лбу появилась морщинка между бровей.
— И сегодня посетить эту вечеринку было последним, что тебе хотелось. — Она тяжело выдохнула. Арчер был все еще здесь, он все еще ее слушал. Она решила принять это за хороший знак. — Твои родственники очень тебя ценят, поэтому я не понимаю, в чем дело. Возможно…
— Возможно, тебе стоит не лезть не в свое дело.
Ее надежды были разрушены. Она думала, что, может, он изменился, надеялась, что он доверится ей и расскажет правду, верила в то, что у них может быть будущее.
Калли попыталась высвободить руку, но вместо того, чтобы отпустить ее, как она и ожидала, Арчер крепко ее схватил, затем тихо выругался. Когда он наконец снова посмотрел ей в глаза, она задохнулась от той боли, которую в них увидела.
— Прости, что сорвался на тебе. — Свободной рукой он указал в сторону своей семьи. — Во всем этом нет твоей вины.
— Хочешь об этом поговорить?
— Пожалуй, нет.
Но он хотел. Она заметила в его глазах отражение смятения, внутренней борьбы, когда он перемещал взгляд от Тома к Трэвису, затем на своих родителей и Иззи. Казалось, что его изнутри терзает ураган эмоций, пока его взгляд не смягчился, когда он посмотрел на Иззи.
— Я очень мало провожу с ними время. Чувствую себя посторонним человеком.
Он сказал это так тихо, что ей пришлось склониться к нему, чтобы услышать, и та грусть и сожаление, которыми были пропитаны его слова, заставили ее сердце болезненно сжаться.
— И в том моя вина, а не их, — продолжил он, сжав ее руку так крепко, словно никогда не собирался ее отпускать. — Кажется, что всякий раз, когда я возвращаюсь в мир серфинга, я уже не принадлежу этому месту.
Между ними повисла тишина, пока Калли пыталась придумать, что бы сказать, чтобы это не прозвучало пустым звуком.
— Ваши жизни такие разные. Возможно, потому, что у вас мало общего, ты так себя ощущаешь? — Дело не в этом, — сказал он, его глаза потемнели, когда он перевел взгляд со своей семьи на нее. — Они кое-что скрывали от меня. И это все изменило.
О черт. По его опустошенному выражению лица Калли понимала, что это было что-то важное. Она хотела получить ответы, но не хотела причинять ему боль.
— Что произошло?
Он глубоко вдохнул, затем медленно выдохнул. — У отца был рак простаты. Они ничего не рассказывали мне на протяжении восемнадцати месяцев.
Пораженная, она смотрела на него в полном замешательстве. Она не могла представить себе, насколько больно бы ей было, если бы ее мать не стала рассказывать ей о своей болезни. И в тот момент Калли все поняла: причину напряженных отношений Арчера и его родителей и его нежелание подпускать кого-то близко.
— Мне очень жаль, — сказала она, затем обняла его, стараясь передать хотя бы часть того, что она хотела сказать.
— Было тяжело. — Арчер немного отстранился, то, как надломился его голос, подчеркивало отчаянье, которое он испытал. — Очевидно, ему поставили диагноз в то время, когда я только начал делать себе имя в мире профессионального серфинга. За несколько лет до нашей первой встречи. — Он снова посмотрел на свою семью. — Они не хотели тяготить меня жестокой правдой, которую я все равно не смог бы изменить. Они ждали, когда отец победит болезнь, чтобы не мешать мне следовать за мечтой. — Он запустил пальцы в волосы. — Черт возьми, ты представляешь, насколько никчемным я после этого себя чувствую?
Желая сделать что-нибудь, чтобы освободить его от боли, Калли обхватила его лицо ладонями и заставила посмотреть ей в глаза.
— Не нужно судить их так строго. Я была на их месте, сидела, обозленная и беспомощная, в ожидании результатов. Этот, казалось бы, обычный жизненный момент пожирает тебя изнутри, и ты ничего не можешь с этим поделать. — Она освободила его, взволнованная силой своей собственной реакции. — Я понимаю, как тебе, должно быть, было больно оттого, что они не стали тебе говорить, но ты никогда не останавливался и не думал о том, что они сделали это потому, что любят тебя?
