— Ну и что же из всего этого следует? Что однажды, в ничем не примечательный вечер в самом обычном автобусе девять самых обыкновенных человек без какой бы то ни было причины были убиты выстрелами из автомата. Не считая того парня, которого не удалось идентифицировать, я не вижу ничего особенного в ком-либо из них.
— Нет, — сказал Мартин Бек. — А Стенстрём? Что он делал в том автобусе?
Ему никто не ответил.
Часом позже этот же вопрос Хаммар задал Мартину Беку.
Хаммар собрал специальную следственную группу, которая с этой минуты должна была заниматься только убийством в автобусе. Группа состояла из семнадцати опытных специалистов уголовной полиции с Хаммаром во главе. В руководство входили также Мартин Бек и Кольберг.
Они обсудили все известные факты, попытались проанализировать ситуацию и обменялись мнениями. Когда совещание закончилось и все, кроме Мартина Бека и Кольберга, вышли из кабинета, Хаммар спросил:
— Что Стенстрём делал в том автобусе?
— Неизвестно, — ответил Мартин Бек.
— Насколько я понял, никто не знает даже того, чем он занимался в последнее время. Может быть, кому-нибудь из вас это известно?
— Понятия не имею, — развел руками и пожал плечами Кольберг. — У него был свой план работы. Думаю, ничего необычного.
— В последнее время у нас было мало работы, — заметил Мартин Бек. — Он часто брал отгулы, потому что раньше ему приходилось много работать сверхурочно, так что тут все в порядке.
Хаммар забарабанил пальцами по столу. Он несколько секунд о чем-то размышлял, потом сказал:
— Кто сообщил его невесте?
— Меландер, — ответил Кольберг.
— Вам нужно как можно скорее поговорить с ней. Вероятнее всего, она должна была знать, зачем он вышел из дому. — Он замолчал и добавил: — Если, конечно… — Он снова умолк.
— Если что? — спросил Мартин Бек.
— Ты хотел сказать, если, конечно, это не связано с той медсестрой из автобуса? — сказал Кольберг.
Хаммар ничего не ответил.
— Или если он не вышел из дому по какому-нибудь другому делу в том же духе, — добавил Кольберг.
Хаммар кивнул.
— Выясните это.
Перед зданием Главного полицейского управления на Кунгсхольмсгатан стояли два человека, которые наверняка предпочли бы находиться сейчас в каком-нибудь другом месте. Эти два человека были в форменных фуражках, кожаных куртках с блестящими пуговицами, в портупеях, с пистолетами и резиновыми дубинками на поясе. Звали их Кристианссон и Квант.
Элегантно одетая пожилая дама подошла к ним и спросила:
— Извините, вы не скажете, как пройти на Йернегатан?
— Не знаю, — ответил Квант. — Спросите у полицейского. Вон он стоит.
Дама с удивлением уставилась на него.
— Мы тут не совсем на своей территории, — попытался смягчить впечатление Кристианссон.
Женщина продолжала смотреть им вслед, когда они поднимались по ступенькам к входной двери.
— Как ты думаешь, что им нужно от нас? — испуганно спросил Кристианссон.
— Разумеется, они хотят, чтобы мы дали показания, — ответил Квант. — Ведь это мы сделали то открытие.
— Это правда, — согласился Кристианссон. — В самом деле так оно и было, но…
— Никаких «но». Заходи в лифт.
На втором этаже они встретили Кольберга. У него был угрюмый вид, и он рассеянно кивнул им. Потом открыл одну из дверей и сказал:
— Гунвальд, пришли те два типа из Сольны.
— Скажи им, чтобы подождали, — донесся голос из кабинета.
— Подождите, — велел им Кольберг и ушел.
Спустя десять минут ожидания Квант пошевелился и сказал:
— Черт возьми, что они себе позволяют?! Ведь у нас сегодня выходной. Я обещал Сив побыть с детьми, потому что ей нужно сходить к доктору.
— Да, ты уже говорил, — буркнул Кристианссон, который прямо на глазах падал духом.
— Она говорит, что у нее какое-то странное ощущение в…
— Да, это ты тоже уже говорил.
— Она снова обидится, — сказал Квант. — С ней трудно сладить. Она начинает ужасно выглядеть. У твоей Керстин тоже задница так раздалась?
Кристианссон не ответил. Керстин была его женой, и он не любил говорить о ней. Квант не проявлял понимания в этом вопросе.
Через пять минут Гунвальд Ларссон распахнул дверь и коротко бросил:
— Заходите.
Они вошли и сели. Гунвальд Ларссон критически оглядел полицейских и сказал: