– Несовершеннолетняя, значит… – зло произнес сенатор.
– Ей семнадцать лет. Всего семнадцать[7].
– И что с того? Ты подставил меня! Я пришел в комнату, где меня уже должна была ждать горничная. Откуда мне было знать, что это не она? Откуда мне было знать, что она несовершеннолетняя?!
– Все еще интересней. Ты так и не узнал ее? – усмехнулся я. – Воистину люди видят лишь то, что хотят видеть. Соблазнительная девушка так привлекла тебя, что даже не удосужился посмотреть внимательно на ее лицо. Шеала.
Уже переодевшаяся и вытершая макияж девушка вышла из-за ширмы.
– Позволь тебе представить Шеалу Асмуд, юного мага из клана Астреяров. Представь, что будет, если завтра весь город будет говорить о том, что ты изнасиловал мага из клана Астреяров?
– Я даже пальцем не успел ее тронуть!
– Да кому это интересно? Ты лучше подумай о том, что с тобой сделает Райд Асмуд. Я всего лишь убил мага из его клана на честной дуэли, и он мечтает убить меня. А за такое…
– Я сенатор! – воскликнул Рекхам, но, судя по его глазам, он и сам не верил, что это ему поможет.
– А ты все-таки подумай, что сделают Астреяры после того, как последнее отребье будет говорить, что какой-то сенатор так унизил и оскорбил их?
– Где гарантия, что вы не избавитесь от меня потом? – глухо спросил он, признавая поражение.
– Гарантией будет ваша ценность как союзника. Пока вы будете иметь влияние в Сенате и при этом поддерживать меня, мне не будет никакого смысла вредить вам и вашей репутации.
Потом он обязательно попытается мне отомстить. Такого не забывают и не прощают. Но сейчас мне важнее его фракция в Сенате. Целых десять голосов.
На встречу в доме Реджинальда Малькольма пришли все приглашенные: Данте, Рэндал Бах, Грэд Шанов, Эдвина Мак Танхи, граф Жиен Доминик, несколько военных и пара сенаторов из числа старых друзей адмирала. Шанов в такой компании был впервые и поэтому заметно нервничал и молчал.
– Время дорого, и тратить его на церемонии я не считаю нужным, – сухо произнес Реджинальд Малькольм. – Маэл.
– Буду краток. Империи нужны реформы, – лаконично сказал я.
– Какие именно? – спросил Жиен Доминик.
– В первую очередь необходимо создать Совет профсоюзов и решить проблему с рабочими, во-вторых – армия и флот, а остальное уже потом.
– Зачем давать этим пролетариям власть? – резко спросил Рэндал Бах.
– Потому что иначе они возьмут ее сами, – усмехнулся я. – Потому что сложился сильный дисбаланс власти. Союз промышленников стал слишком силен, а Ассамблея дворян и Союз магов его не ограничивают. Им проще договориться с ним, а промышленникам легко и просто подкупить магов и дворян. Нужно создать противовес Союзу промышленников. Коллегия гильдий эту задачу уже давно не в силах выполнить.
– И я даже знаю, кого можно за это благодарить, – негромко произнес глава Совета волшебников.
Я проигнорировал его слова.
– Это понятно. Наша армия и флот безнадежно устарели. И мне странно, почему это понятно только мне, старому хрычу, – недовольно проворчал Реджинальд Малькольм. – А не молодежи.
– Молодежи это как раз и понятно, – возразил ему военный из Генералитета. – Так же как и многим генералам и адмиралам, но общество ничего не хочет слушать о реформах.
– Наша армия выиграла войну, – удивился Жиен Доминик. – А вы утверждаете, что она ее проиграла. Конечно, люди не понимают вас. И я в том числе.
– Потому что ты давно пороху не нюхал! Война изменилась, а кто-то полагает, что можно и дальше с шашкой на пулеметы кидаться!
– Совет магов тоже давно пора менять, – вмешался в спор Данте. – Надо ограничить его полномочия и изменить обязанности. Расширить права волшебников, а также встряхнуть наконец кланы и заставить их признать очевидное – мир изменился.
– Как вы далеко хватили, – заметил Рэндал Бах.
– А я согласна с ним, – заявила Эдвина Мак Танхи. – Давно пора задуматься над многим.
Глава волшебников покачал головой, не соглашаясь с ними.
– Кроме этого надо ограничить привилегии дворянства. Дать статус университета Политехническому институту и уравнять его с классическими университетами. Кроме этого, надо открыть доступ во все без исключения университеты страны для всех сословий. А также раз и навсегда поставить точку в правах и обязанностях дворян.
