После моих слов на пару секунд наступила тишина. Первым возмутился Жиен Доминик, его слова подхватили военные и сенаторы. Все правильно: пока речь шла об общем, все были довольны, а как только дело коснулось конкретных привилегий…
– Господа, – спокойно произнес Реджинальд Малькольм, – выгляните в окно и скажите – какой сейчас год? Пора признать, что мир изменился. Даже мне, старику, это понятно.
– И что дальше? Нам идти на поводу у деревенщины?!
– Если вы не пойдете сами сегодня, завтра вы пойдете на поводу у деревенщины, – заметил я. – Неужели непонятно, что все летит к демонам?! Вы пройдитесь по улицам и послушайте – что кричат на площадях?
– Разогнать этих крикунов – и дело с концом!
– Хорошо, не будем спорить. – Я поднял руки в примирительном жесте. – Пока эти промышленники не сдадутся, все равно об этом и речи быть не может.
– Да об этом вообще не может быть речи!
– Хватит, Жиен! – резко сказал Реджинальд Малькольм. – В словах Маэла больше смысла, чем ты думаешь, но об этом у нас всех еще будет время поговорить. Сейчас надо решить – что именно мы будем делать?
– В первую очередь необходимо защитить монархию, – твердо сказала Эдвина Мак Танхи.
– Это даже не обсуждается, – кивнул седой адмирал.
– Для этого надо поставить на место зарвавшихся промышленников, – продолжил Жиен Доминик.
– Верно, – добавил представитель Генералитета. – В крайнем случае, силой оружия.
– Не будет ли армия на их стороне?
– Армия присягает императору!
– Для того чтобы свалить республиканцев, его величество император Райхенской империи Аврелий предлагает провести реформы в стране. Армия, флот, пролетариат, маги и волшебники, дворяне и все остальные. Мир меняется, и по-старому жить никто не хочет. Нужны перемены. И сейчас лучшее время! Все негативные последствия лягут на совесть республиканцев, захвативших власть. А если они откажутся, а они откажутся, мы подымем народ! Пока они говорят о переменах простым людям, мы и предложим эти перемены. На деле, а не на словах.
Над сказанным задумались. Это был не мой план, а императора. Я предлагал простые и проверенные временем средства: яд, магия, сталь или свинец, ну и поездка за счет казны в отдаленные колонии.
– Перехватить толпу…
– Действительно, но это опасно…
– Так и ставка в этой игре – империя! Тут уж либо ставить все – либо выходить из-за стола до начала игры.
– Вот, значит, какой у тебя план, – усмехнулся Реджинальд Малькольм.
– А нам что с этого будет? – поинтересовался Рэндал Бах.
– Как что? Это будет передел власти: что успеете отхватить, то и будет ваше. Я лично предлагаю вам независимость от Совета магов.
– Я тоже. – Эдвина кивнула. – И со своей стороны обещаю поспособствовать этому. Данте?
Брат кивнул в знак согласия. Рэндал Бах недоверчиво посмотрел на них, но ничего не сказал.
– Значит, решено, – подвел итог Реджинальд Малькольм. – В первую очередь нужно создать Совет профсоюзов. И добиться для него равного с Союзом промышленников числа мест в Сенате. Так мы получим перевес.
– А что с Ассамблеей дворян? – спросил присутствующий сенатор.
– А с ней я как-нибудь сам и разберусь, – поглаживая седую бороду, пообещал адмирал.
В этом я не сомневаюсь.
Пообещав поддерживать связь друг с другом и помогать при необходимости, мы разошлись. Пока все шло по плану.
Арья подозрительно посмотрела на меня:
– Ищешь нового союзника или собираешься избавиться от врага?
– Нет, – честно ответил я. – Просто хочу провести время с тобой.
Девушка не поверила и беззастенчиво прочла мои мысли. Скрывать мне было нечего, и я ей не мешал.
– Я быстро. – Арья улыбнулась и пошла к шкафу выбирать платье.
Сам не знаю, почему я решил вдруг принять очередное приглашение Лютеции Тэриэл и отправиться на вечер к ней. Видеть высший свет Райхена я точно не хотел. Да и планов у меня никаких не было. Просто захотел, и все.
Арья и в самом деле быстро собралась. Она надела зеленое платье с короткими рукавами и вырезом, открывавшим ключицы, длинные атласные перчатки, на плечи набросила газовую шаль. Из украшений девушка взяла только сережки с изумрудами.
Хозяйка вечера встречала гостей в холле. При виде нас на ее лице появилось выражение вежливого удивления.
