Человечек вытер глаза, шмыгнул раза два носом и скрылся за дверью, которая вела в задние помещения магазина.
Перегнувшись через прилавок, Дженсен дотянулся рукой до небольшой, необычной по форме стеклянной банки. Она была наполнена до половины какой-то оранжевой жидкостью. Дженсен отвинтил крышку и понюхал. Запах наводил на мысль о первосортном виски, фантастически концентрированном. Он с грустью поставил банку на место.
Хозяин вернулся. На руках у него был белый щенок с чёрным пятном вокруг одного глаза. Он почти бросил его на прилавок.
— Пожалуйста — дёшево и сердито.
— Ясно, — сказал Дженсен. — На вас надо подать в суд.
— Почему?
— Какой это мутант?
— Вам лучше знать, — с оскорблённым видом сказал человечек, — ведь вы крупный специалист в этой области.
Подхватив щенка, он повернулся к двери, из которой его вынес.
— Какой умник нашёлся! — презрительно ухмыльнувшись, проговорил щенок, прежде чем дверь за ними захлопнулась.
Когда хозяин появился снова, Дженсен сказал:
— Я слышал, как он говорит. Это же самое проделывает Чарли Маккарти[2], да и другие куклы могут это делать.
— Вполне возможно.
Человечек чихнул и громко задвигал на полках банками.
— Это вам проделает любой эстрадный чревовещатель, — не унимался Дженсен, — только с бо́льшим блеском и оригинальностью.
— Вполне возможно, — повторил хозяин.
— Я человек дотошный, — продолжал Дженсен. — Когда попадается что-нибудь интересное для газеты, меня за уши не оттащишь. С места не сдвинусь, пока не будет полной ясности — вот я какой.
— В этом я не сомневаюсь.
— Вот и хорошо. Давайте посмотрим на это просто: вы продаёте мутантов или, во всяком случае, так утверждаете. Тут новостей на несколько строчек, но строчка оттуда, строчка отсюда — и пожалуйста, фельетон готов.
— Серьёзно? В самом деле?
Ошеломлённый, судя по всему, этим сообщением человечек поднял белые брови.
— Хороший фельетон, — зловеще продолжал Дженсен, — написанный опытным фельетонистом, рассказывает много всякого интересного. Его читают. Иногда в нём рассказываются приятные вещи, иногда неприятные. Полиция читает неприятные и благодарна, что я обратил на них её внимание. Обычно, правда, она запаздывает: чаще герой моего произведения прочитывает его раньше и успевает смыться. Понятно?
— Нет, непонятно.
Дженсен хлопнул по прилавку ладонью.
— Вы только что пытались всучить мне щенка. Он сказал: «Какой умник нашёлся!» Я слышал это собственными ушами. Это обман. Приобретение денег нечестным путём. Мошенничество.
— Но ведь я никаких денег не приобрёл. — Человечек пренебрежительно махнул рукой. — Деньги! К чему они мне? Я никогда не беру денег.
— Вот как, не берёте? Тогда что вы хотите за своего трепливого щенка?
Опасливо оглядевшись, человечек перегнулся через прилавок и еле слышно прошептал что-то.
Дженсен вытаращил глаза и сказал:
— Вот теперь я окончательно убедился, что вы псих.
— Некоторых материалов мне очень не хватает, — извиняющимся голосом объяснил человечек. — Неорганических сколько угодно, а вот животной протоплазмы нет. Столько сил и времени надо потратить, чтобы приготовить самому!
— Могу себе представить. — Дженсен посмотрел на часы. — Покажите мне одного настоящего, подлинного мутанта, и я вас прославлю в воскресном номере. В противном случае…
— Да я сам мутант, — скромно сказал хозяин.
— Вот как? И что же это вы такое можете делать?
— Всё могу. — И, помолчав, добавил: — Ну, если не всё, так почти всё. То, что я могу поднять один, без посторонней помощи. Более тяжёлое — нет.
Дженсен оскорбительно хихикнул.
— И вы можете делать других мутантов?
— Могу.
— Тогда валяйте, делайте. Мне нужен голубой носорог в семнадцать дюймов длиной, весом не больше девяти фунтов.
— Я не могу сделать носорога в один миг — нужно время.
— Это мы уже слышали. Бесконечные отговорки! — Дженсен нахмурился. — Ну а розовый, чистой воды алмаз величиной с ведро вы могли бы сделать?
— Если бы он на что-нибудь годился. — Человечек с ожесточением откашлялся и вдвинул какую-то банку туда, где ей надлежало стоять. — Драгоценный камень такой величины ничего бы не стоил. И понадобилось бы немало времени, чтобы его изготовить.
