- Вали отсюда, чел.
Но его улыбка выдает его чувства.
- Что происходит? – спрашиваю я, когда сажусь рядом с ними. Меня не волнует, сплетничают ли они обо мне ничуть. По крайней мере, так они точно не приударят за мной. А после Роджера, я надеюсь, что никто и не станет.
Риэлм пожимает плечами.
- Может, они заметили девушку, которая заходила вместе со мной в мою палату прошлой ночью. Если они поняли, что это была ты и подумали, что между нами что-то есть, я не виноват.
- Ты не отрицал этого?
- Не-а. И это также не моя вина. Тебе надо было надеть маску, если ты не хотела, чтобы тебя заметили.
Риэлм протягивает руку и открывает для меня пакет с молоком, а потом продолжает рассеянно есть яичницу. Я смотрю на молоко, думаю, что то, что он открыл его очень мило, хотя и немного по-собственнически.
- Я хотела спросить, - говорю я, - как долго тебе еще тут быть?
Риэлм замирает, но не поднимает глаза.
- Две недели. А тебе после этого останется еще полторы недели.
Меня начинает охватывать паника, мне трудно дышать.
- Полторы недели – это очень долго.
У меня дрожит голос, и внезапно я прихожу в ужас от того, что буду тут совсем одна. Буду совсем одна, и рядом со мной не будет никого, кроме незнакомцев. И Роджера, который теперь точно зол.
- Сладенькая, - говорит Риэлм, - все будет хорошо.
- Да нет же, - шепчу я, - я все забуду. А еще Роджер – что насчет него? Что он сделает, когда я не смогу ему сопротивляться?
Риэлм меняет положение.
- Роджер больше не будет беспокоить тебя. Обещаю. Я ему не позволю.
- Тебя здесь не будет.
Риэлм смотрит на меня искоса с ужасно серьезным лицом.
- Я даю тебе слово, что я ему не позволю. Меня не заботит, что для этого придется сделать, он больше тебя не тронет.
Он говорит, как будто точно сделает это. Хотя я напугана, что с ним может что-то случиться, Риэлм просто улыбается, из-за чего моя тревога улетучивается.
Потом он наклоняется и легонько целует меня в щеку, его поцелуй пахнет завтраком, и возвращается к еде.
* * *
Доктор Фрэнсис снова осматривает меня и говорит, что я набрала фунт. Он с довольным видом корректирует мою дозу лекарств, говоря, что я делаю такие успехи в выздоровлении, что он, наконец, может снизить дозу. Я хочу верить ему, но не верю. Ведь он все-таки работает на Программу.
Осмотрев меня, он направляет меня в кабинет доктора Уоррен. Она, кажется, рада меня видеть. Ее волосы собраны в высокий девчачий хвост, вместо костюма – цветная блузка.
- Вы выглядите жизнерадостно, - бормочу я, входя.
- Думала, тебе понравится перемена. Нам понадобится Мэрилин сегодня? – она подталкивает ко мне бумажный стаканчик.
- Ага.
Я вижу ее напряжение, но она просто машет рукой и заходит медсестра, он крепко меня держит, пока колет меня иглой. На этот раз проходит не так много времени, пока мои порывы бороться иссякнут. Я думаю, что дозу увеличили, а не уменьшили, как обещал доктор Фрэнсис. Либо это, либо у меня осталось меньше воспоминаний, чтобы присоединить к ним лекарство. Я усаживаюсь на стул.
- До чего еще вы будете докапываться сегодня? – спрашиваю я.
- Я просто слушаю, Слоан. Я никогда ничего не делаю, только слушаю.
- Лгунья.
Она вздыхает.
- Почему ты так сильно любишь Джеймса? – спрашивает она. – Это потому, что она напоминает тебе о том времени, которое ты проводила с братом?
- Нет, это потому, что он – горячий парень. – Я смеюсь, откинув голову назад, на спинку стула. Она точно сошла с ума, если думает, что я ей расскажу.
- Тебе не будет больно, если я скажу, что Джеймс не любил тебя?
Я яростно смотрю на нее.
- Что?
- Я просмотрела досье Джеймса, и он говорил своим психологам, что чувствовал себя обязанным заботиться о тебе. Что он хотел спасти тебя, потому что ты была так больна, и он не хотел, чтобы ты умерла, как твой брат.
Не может быть, чтобы она говорила правду, Джеймс наверняка просто пытался защитить меня от них. И все же слова доктора Уоррен бьют прямо в сердце.
- Джеймс любил меня, - я шиплю. – И твоя большая ложь этого не изменит.
- Откуда ты знаешь это, Слоан? Когда ты поняла, что он по-настоящему любит тебя? Что ты любишь его?
