Аннотация
В мире Слоан настоящие чувства под запретом, подростковые самоубийства приобрели массовый характер, а единственный выход из положения — это Программа.
Слоан твердо знает, что на людях плакать нельзя. Теперь, когда эпидемия самоубийств обрела глобальный масштаб, один срыв может привести ее в Программу - единственный действующий курс лечения. Родители Слоан уже потеряли одного ребенка, и Слоан знает, они сделают все возможное, чтобы она осталась жива. Но еще ей известно, что все, кто проходит через Программу, становятся как чистый лист. Ведь их депрессии больше нет…как и воспоминаний.
Слоан, за которой постоянно наблюдают, как дома, так и в школе, не подает виду и держит свои чувства внутри, так глубоко, как только может. Единственный человек, с кем Слоан может быть сама собой, — это Джеймс. Он обещал защитить их, уберечь от лечения, и Слоан знает, что их любовь достаточно сильна, чтобы выстоять перед всем. Но несмотря на обещания, которые они дали друг другу, скрывать правду становится все сложнее. Оба они слабеют. Депрессия усиливается. А Программа идет за ними по пятам.
Часть 1. Глава 1
Гнетущая немота
Воздух в классе кажется стерильным. Стойкий запах хлорки смешивается с запахом свежеокрашенных белых стен и мне бы хотелось, чтобы учительница открыла окно и немного проветрила. Но мы на третьем этаже, так что окно плотно закрыт, на всякий случай, вдруг кому-то захочется выпрыгнуть.
Я по-прежнему смотрю на лист бумаги на моем столе, когда Кендра Филлипс поворачивается на стуле и смотрит на меня сквозь лиловые линзы.
- Ты еще не закончила?
Я бросаю взгляд в сторону, чтобы убедиться, что миссис Портман занята чем-то еще на другом конце класса и потом улыбаюсь.
- Еще слишком раннее утро, чтобы подвергать себя точному психоанализу, - шепчу я. - Я бы лучше позанималась на уроке естествознания.
- Может, кофе, заправленное Быстросмертью, поможет тебе сфокусироваться на боли.
У меня на лице мелькает смущение; одного упоминания о яде достаточно, чтобы сердце стало бешено колотиться. Я выдерживаю безжизненный взгляд Кендры, пустоту в ее глазах не могут скрыть даже лиловые линзы. Под ее глазами — темные круги от недосыпания, а ее лицо резко похудело. Она как раз тот человек, из-за которого у меня могут быть неприятности, и все же я не могу отвернуться.
Я знала Кендру много лет, но мы никогда особо не дружили, тем более сейчас. Не сейчас, когда она уже ведет себя подавленно уже почти месяц. Я пытаюсь избегать ее, но сегодня в ней чувствуется какая-то безнадежность, которую я не могу игнорировать. Похоже, что ее тело все время дрожит, хотя она и сидит прямо.
- Господи, не смотри ты так серьезно, - говорит она, приподняв одно худое плечо. - Я просто шучу, Слоан. Ой, и кстати, - добавляет она, как будто только что вспомнила, почему вообще ко мне повернулась. - Догадайся, кого я видела прошлым вечером в центре Велнес? Лейси Кламат.
Говоря это, она нагибается вперед, но я застываю на месте. Я и не знала, что Лейси вернулась.
И как раз сейчас с громким щелчком открывается дверь. Я смотрю в переднюю часть класса и замираю, в горле перехватывает дыхание. День только что стал намного хуже.
В дверном проеме стоят два обработчика в ярко-белых халатах, с тщательно расчесанными волосами, они равнодушно смотрят на нас, кого-то выискивая. Когда они идут вперед, я падаю духом.
Кендра резко разворачивается, ее спина прямая, напряженная.
- Не меня, - шепчет она, крепко сжав руки перед собой, как будто она молится. - Пожалуйста, не меня.
Миссис Портман, на своем возвышении, начинает урок, как будто ее и не прерывали. Как будто люди в белых халатах и должны так просто врываться в класс во время ее лекции о молекулярно-кинетической теории. На этой неделе обработчики прерывают урок уже во второй раз.
Они разделяются и идут в разные стороны класса, когда они приближаются, слышны их шаги по линолеуму. Я отворачиваюсь, предпочитая смотреть, как за окном с деревьев падают листья. Уже октябрь, но лето ворвалось в осень, омыв наш Орегон неожиданным солнечным светом. Прямо сейчас мне бы хотелось быть в другом месте.
