– А для чего воск? – восхищенно прошептала Йора.
– Отличный вопрос, – заметил Тид. – Воск по сути не нужен. Но, неумеючи можно вызвать не лунный свет, а солнечный, а то и вовсе огонь, которые не только опасны, но и требуют гораздо больших сил. Воск – это ваша временная предосторожность. Учебная хитрость, я бы сказал. Если он начинает таять, значит, вы что-то делаете не так. Приготовьтесь. И запомните, главное – захотеть. Пожелать. Возжаждать лунного света. Начинайте, а я буду смотреть.
И старик снял со своих кривых и продолжающих испускать лучи холодного света пальцев комочки воска, оставил их на столе, поймал лучи в кулак и, удивительным образом слепив из них светящийся шар размером со среднее яблоко, очередным щелчком подвесил его под потолком класса.
– Пробуйте, – твердо сказал он.
«У меня все получится, – прошептала про себя Гаота, оглядываясь, и смотря за тем, как лепят на свои жезлы комочки воска Дина и Йора. – Точно получится. И я, так же, как и этот старик, смогу делать со светом все, что захочу. Наверное, полезное умение для путешествия в темных коридорах тайных ходов. Вопрос лишь в том, сколько сил потребует такое освещение. Нет, тренироваться и тренироваться. Так же ведь и костер можно разжигать? Хотя, какой костер? Дура ты, Гаота, у тебя еще и простого лучика не получилось!»
– Вот, – воскликнула Мисарта. – Получилось!
Гаота покосилась на темноволосую девушку. Из ее жезла в потолок бил яркий луч мертвенно белого цвета.
– Идеально, – согласился Тид. – Хотя не могу не заметить, что твой жезл просто переполнен силой. Ты как-то особым образом наполняла его?
– Нет, – пожала плечами Мисарта. – Просто таскала его всегда с собой. Старалась не выпускать из рук.
– Самый простой способ, – согласился Тид. – А у вас что?
Посохи в руках Джай и Флича отказывались светиться. Вместо этого они помаргивали, вспыхивали и гасли.
– Для первого раза очень неплохо, – успокоил учеников Тид. – Силы маловато в ваших посохах. Можете попробовать спать с ними. Не знаю, как силы, а ума это прибавляет. Так… Почти у всех получилось. Да, лучи не столь яркие, как у Мисарты, но просто в ваших жезлах оказалось чуть меньше силы. Еще раз – главное захотеть. Мил, Гайр – неплохо. Бич – не придумывай, это не луч, а твоя обманка. Ну и что, что у тебя получился слабенький луч, это не то, что должно тебя беспокоить. Старайся. У меня в мой первый раз и такого не получилось. Йока – отлично. Брок – то, что надо. Гаота, старайся, ждем! Дина и Йора – неплохо. Олк? Ты что застыл?
– У меня ничего не выходит, – мрачно пробормотал Олк. – Жезл не отзывается. Совсем.
– А ну-ка, подойди ко мне, – предложил ей Тид. – И давно ты с ним упражнялся?
– Ничего я с ним не упражнялся, – пожал плечами Олк. – Просто таскал его в кармане. Скриб сказал, что он сам должен заряжаться.
– Если он не испорчен, – уточнил Тид. – У тебя нет жезла, приятель. Он у тебя просто выгорел изнутри. Точно ничего с ним не делал? Может быть, рядом с тобой кто-то сильное колдовство лепил? Хотя вряд ли… Чтобы такой жезл выжечь надо целый дом рядом спалить…
– Не знаю я, – поморщился Олк. – Может, кто и лепил. Я не очень чувствую магию. Точнее, прикрыт от нее. С рождения.
– Вот, – протянул Олку деревянную указку Тид. – Попробуй с нею, я как раз думал объяснять с этим предметом, но у вас и без моих демонстраций все прекрасно получается. Ну? Ну вот же! А жезл свой попроси Джора или заменить или отремонтировать! Хотя я бы так просто этого не оставил.
Олк с недовольной гримасой и со светящейся указкой вернулся на место, а Гаота, чей жезл как назло не собирался выбрасывать ни единой искры лунного света, закрыла глаза, зажмурила их, а потом вдруг расслабилась так, как учил расслабляться Тис перед танцем с мечом и, забыв про заклинание, просто прошептала:
– Хочу лунный свет.
– С ума сойти! – услышала она голос Джая. – Во лекарка творит!
– Гаота, – выдохнула ей в спину Дина. – Да ты принцесса.
– Святые боги, – всхлипнула Йора. – Как же я тебя люблю…
Гаота открыла глаза и вздрогнула. В классе было почти так же светло, как при открытых шторах, потому что лунный свет изливала она сама. Светились ее пальцы, светился жезл в ее руках, светились ее ладони, ее волосы, ее одежда и, наверное, ее лицо.
