Мак заговорил:
– Вы на каком поплывете пароме?
В горле Марибель встал ком.
– На двенадцатичасовом.
Мак держал перед собой громоздкий щит.
– Вот и закончился очередной сезон… У нас единственный гость – Каль Вест.
– Ты останешься на зиму? – спросила она. – На следующий год?
– Да, – ответил Мак. – Я позвонил Хавроше и отказался от его предложения. Ты все же оказалась права: я здесь застрял.
Марибель отвела взгляд, посмотрела на воду. Вдалеке маячил паром на Хайанис. Завтра она тоже уплывет.
– Не самое плохое место, – проговорила она.
– Проводить тебя завтра?
– А ты хочешь?
Он поддел ботинком ракушку краба-отшельника, и она отлетела на обочину.
– Я приду.
Марибель закусила губу. На глаза навернулись слезы, только это его не касается. Махнув рукой на прощание, она повернулась в сторону дома и понеслась прочь.
Билл кое-как пережил очередной сезон. Без потерь не обошлось. Сбежала дочь, отель предстояло восстановить – перестлать полы и ковры, местами поменять крышу, а комнату Клариссы Форд, «счастливый седьмой номер», обставить заново. Все это Билл решил отложить до весны, когда, как он смел надеяться, у него будет больше желания этим заниматься.
Одно было ясно: без помощи Мака ему с отелем не справиться. Стоя у окна с видом на бухту, Билл провожал Мака взглядом – тот направился в домик Лейси Гарднер. Он решил остаться здесь на зиму и уже согласился оплатить Биллу стоимость отопления.
Билл пошел к домику Лейси. Внутри было совершенно пусто, если не считать вывески шляпного магазина «У Лейси» да диплома об окончании колледжа Рэдклифф. Со стен уже сняли расписные фарфоровые тарелки и яркие репродукции с видами Нантакета. Теперь комната старой леди больше напоминала монастырскую келью.
Мак шел по коридору, неся две пустые коробки.
– Хорошо бы как-то украсить стены, – заметил Билл. – Думаю, Тереза выделит тебе что-нибудь из имущества отеля.
– Все картины в нашей квартире принадлежали Марибель, – пояснил Мак. – Она забрала их. И пусть. Я из дома себе привезу.
– Из дома? – удивился Билл.
– В конце месяца собираюсь в Айову, – сказал Мак. – На жатву.
– В Айову?
– Продаю ферму. Надо будет встретиться с адвокатом. Прибрать в доме родителей. Так что возьму с собой прицеп и притащу сюда все добро.
– Это серьезный шаг, – проронил Билл, – продажа фермы.
Ему стало стыдно. Со всей этой нервотрепкой он совершенно забыл о том, что Маку надо принимать решение. Если бы он был внимательнее, то чем-нибудь сумел бы помочь. А может, и нет.
Мак разобрал пустые коробки.
– Не ездил туда двенадцать лет и еще двенадцать не поеду. Мой дом – здесь.
– Я еще раз подумал над твоим предложением насчет процентов с прибыли… – начал Билл.
– А-а, забудьте, – сказал Мак. – Это Марибель настаивала.
– Все равно хочу что-нибудь тебе дать, – сказал Билл. – В благодарность за то, что остался.
И тут Билла осенила невероятная мысль. Он вспыхнул, сердце зашлось, готовое выскочить из груди. Что навеяло эту безумную идею? Потерянный ребенок, сбежавшая Сесили, и то, что Мак поедет прибирать родительский дом? Она проклюнулась там, на пустырях его души. Конечно, по-хорошему, следовало сначала посоветоваться с Терезой, хорошенько взвесить все «за» и «против», привыкнуть и со временем сжиться с этой мыслью. Но Билл не мог больше ждать. Вот он, Мак, стоит перед ним. Светлые волосы, румяное лицо, кровь с молоком, и говорит, что решил остаться. Тот самый сын, которого Биллу недоставало.
Мак сунул руки в карманы.
– Вы ничего мне не должны, – проговорил он. – Я получил предостаточно.
– Я хотел бы тебя усыновить, – сказал Билл.
– Меня? – Морщины пролегли на лбу Мака, и Билл понял, что повел себя, как дурак. Если ему страсть как хочется сына, не факт, что Мак так же сильно мечтает о новых родителях. Отец с матерью у него были классные, это ясно, иначе он не вырос бы тем, кем вырос. – Вы хотите меня усыновить?
Билл кивнул, и вдруг ему стало невероятно страшно от одной только мысли, что Мак сейчас согласится.
Тот улыбнулся:
– Я польщен, Билл. И тронут. Но, правда, не знаю…
Билл выдохнул. Он даже не заметил, что все это время не дышал.
– Я тоже, честно говоря, – пробормотал он. – Просто в голову вдруг пришло. Ты много значишь для нас с Терезой. Хотелось что-нибудь для тебя сделать.
