— Почему ты так решила? Женщина нужна для двух надобностей: раздвигать ноги и готовить пищу. Это может каждая.
— Ты рассуждаешь о жизни и женщинах, как нищий, — объявила Тата неожиданно, — в твоих речах одно филистерство.
— Что? — удивился Талант.
— Филистерство — обывательская косность, мещанство, ханжество.
— Причем тут нищенство? О деньгах разговор не идет!
— Суть твоих воззрений такова, что Линев будет блистать, а женщина рядом обслуживать его? Да?
— Приблизительно.
— Невысокого же ты мнения о Никите. Прямо скажем низкого. Твой выбор — прямое признание в низкопробном вкусе, дурных наклонностях, заниженной самооценке.
— А…
— Выбрать себе умную и красивую женщину может только сильный и уверенный мужчина.
— На кухне и в постели сгодиться любая. Лишь бы стряпала сносно и мыться не забывала.
— Фи! Как пошло! Линев заслужил лучшее дарование. Более смелое и решительное.
— Как ты смеешь!
— Он будет стесняться такой жены и станет бегать за всеми юбками. В ущерб тебе.
— Не правда.
— Настоящие мужчины не довольствуются «мышами» и старухами, они жаждут молодых буйных кобылиц и ими подтверждают свои статус и успех. А теперь давай начистоту, — Тата приблизилась к собеседнику. Она решила, что НЕКТО — мужчина, и с некоторым сомнением положила руку на плечо, укрытое тканью.
Хотя дружеский жест выражал предложение мира, однако поникшая спина замерла в напряжении.
Не о чем нам откровенничать, — отрезал Талант.
— Есть. О тебе разговор. О тебе и страхе.
— О чем ты?
— Откройся мне, — попросила Тата.
— Зачем? Божий Дар — не яичница, выглядит не аппетитно.
— Все равно.
— Не думаю, что нам стоит знакомиться ближе. Ведь ты меня даже не оценила.
— Я во всем разберусь, дай час.
— В Никиту-то сразу влюбилась…
— Неужели ты ревнуешь?
— Не болтай чушь.
— Ревнуешь! Точно!
Тата приподняла понурую голову, и, убрав волосы с лица, увидела юный лик, обезображенный россыпью гнойников.
— Вот я каков, — стыд звучал в величавом голосе.
— Мальчик мой, — умилилась Тата, — ты еще никого не любил?
— Да. У меня нет почитателей.
— Уже есть. Я подарю тебе признание, какого свет не видывал. Ты будешь моим кумиром. Моим солнцем, поводырем, учителем, радостью.
— Обманываешь. Вы все врете. Я тебе не верю. Люди коварны и злы. Сначала радуются нам, как игрушкам, а потом губят, гробят, закапывают в землю. Я боюсь тебя. Мне надо реализоваться, а ты можешь мне помешать. Никита уже хочет предать меня ради твоих зеленых глаз. Что же дальше будет?
— Я не дам ему совершить ошибку.
— Знала бы ты, как нам тяжело живется. Таланты постоянно рискуют. Казалось бы, одарил Господь уникальным свойством, отличил от прочих — радуйся, человече, ликуй, гордись. Но отслужи верой и правдой, доверие оправдай. Куда там! Большинство только и стремятся всякой ерундой время убить, лишь нами не заниматься. А мы без развития гибнем, чахнем, пропадаем. Нам ведь учиться надо, шлифовать инструменты, расти. Мастерство прирастает ремеслом. Только люди это редко понимают и, даже зная про свой талант, ленятся, безволию потакают и оставляют нас недоразвитыми, инвалидами детства. Но это еще полбеды. Страшно, когда от нас вообще отказываются. Когда, повзрослев, начинают считать талант баловством, детской забавой и вместо того, чтобы посвятить себя любимому делу идут зарабатывать деньги. Оно понятно, кушать хочется, но мы ведь тоже умеем кормить. Правда, не всегда сытно. Зато жизнь-то наполнена смыслом. Но кто думает, что сойдя с прямой дороги предназначения на кривую тропку благоразумия, утратит свой шанс быть счастливым? Единицы. Остальные мечтают о злате. И все же даже в таких условиях мы еще надеемся: вдруг человек одумается, вспомнит о самовыражении, о том, для чего появился на белый свет. Чаще всего эти надеждам не суждено сбыться. Годы идут в суете сует: дети, заботы, усталость. Нас поминают лишь в редкую минуту грусти: «Ах, если бы обстоятельства сложилась иначе, я бы…» А что «я бы»? Разве не ты сам угробил свое дарование, погасил порыв, упустил возможности? Причем тут обстоятельства, если элементарно шапка оказалась не по Сеньке? Если трусость и пассивность превратились в норму, а смелость и напор почти исчезли из обихода…
