Мы прошли под огромной мраморной аркой, фланкированной статуями Зевса и Геры. Аннабет скорчила рожу царице богов и пробормотала:
– Ненавижу ее.
– Она что, тебя прокляла? – спросил я. В прошлом году у Аннабет испортились отношения с Герой, но девушка ничего толком не объяснила.
– Да так, ерунда. Ее священное животное – корова, верно?
– Ага.
– Так вот, она натравила на меня коров.
Я сдержал улыбку.
– Коров? В Сан-Франциско?
– О, да. Обычно я их не вижу, но эти твари оставляют мне маленькие «гостинцы» по всему нашему двору, на тротуаре, в школьных коридорах. Приходится все время смотреть под ноги.
– Смотрите! – воскликнул Поллукс, указывая куда-то в сторону горизонта. – Что это?
Мы все замерли. Вечернее небо над Олимпом перечеркивали синие огни, они словно слетались со всего города, направляясь прямо к горе. Подлетев поближе, они исчезали. Мы несколько минут наблюдали за ними, похоже, никакого вреда они не причиняли, и все же это было странно.
– Похоже на инфракрасные прицелы, – пробормотал Майкл Ю. – Нас берут на мушку.
– Пойдемте во дворец, – поторопил я ребят.
Покои богов никто не охранял, двери из золота и серебра стояли открытыми нараспашку. Эхо наших шагов разносилось по тронному залу.
Конечно, «зал», это преуменьшение: помещение было размером с Мэдисон-сквер-гарден[20]. Высоко вверху, на синем потолке, поблескивали созвездия. Вокруг очага стояли буквой «П» двенадцать гигантских пустых тронов. В одном углу в воздухе парил водяной шар, в котором плавал мой старый знакомый Офиотавр, полубык-полузмей.
– Му-у-у-у! – радостно замычал он, делая сальто.
Несмотря на все неприятности, которые на нас свалились, я улыбнулся. Два года назад мы потратили кучу времени, чтобы спасти Офиотавра от титанов, и я в какой-то степени к нему привязался. Похоже, он мне тоже симпатизировал, хотя изначально я думал, что он девочка, и назвал его Бесси.
– Привет, старина, – окликнул я его. – Они тут с тобой нормально обращаются?
– Му-у-у-у! – ответил «Бесси».
Мы подошли к тронам, и женский голос произнес:
– И снова здравствуй, Перси Джексон. Добро пожаловать тебе и твоим друзьям.
У очага стояла Гестия, тыкая палкой в пламя. На ней было то же простое коричневое платье, что и прежде, но теперь она выглядела как взрослая женщина.
Я поклонился.
– Владычица Гестия.
Ребята последовали моему примеру.
Гестия посмотрела на меня своими горящими красными глазами.
– Я вижу, твой план удался, и ты несешь на себе проклятие Ахиллеса.
Остальные обитатели лагеря начали перешептываться:
– Что она сказала? Что там насчет Ахиллеса?
– Тебе следует проявлять осторожность, – предупредила Гестия. – Во время своего путешествия ты многое приобрел, однако все так же слеп и не видишь самую важную правду. Пожалуй, не помешает тебя немного просветить.
Аннабет ткнула меня локтем в бок.
– Хм… о чем она говорит?
Я, не отрываясь, смотрел в глаза Гестии, и перед моим мысленным взором промелькнула картина: темный переулок, зажатый между двумя складами из красного кирпича. Над одной из дверей висела табличка с надписью «Ричмондский металлургический завод».
В тени притаились двое подростков-полукровок: мальчик лет четырнадцати и девочка лет двенадцати. Я вдруг понял, что мальчик – не кто иной, как Лука, а девочка – Талия, дочь Зевса. Это сцена из прошлого, когда эти двое еще находились в бегах, до того как Гроувер их нашел.
Лука держал в руке бронзовый нож, Талия сжимала копье и ужасный щит Эгид. Оба они выглядели голодными и исхудавшими, оба смотрели дикими зверенышами, словно в любую минуту ожидали нападения.
– Ты уверен? – спросила Талия.
Лука кивнул.
– Там что-то есть, я чувствую.
Из переулка донесся отдаленный грохот, как будто кто-то стукнул по листу металла. Полукровки крадучись двинулись вперед.
На погрузочной платформе стояли старые ящики. Талия и Лука приблизились к ним, держа оружие наготове. Лист рифленой жести задрожал, за ним явно что-то пряталось.
Талия быстро взглянула на Луку, тот одними губами начал считать: «Раз, два, три!» На последнем счете он отдернул в сторону жестяной лист, и из-за этой преграды на него бросилась маленькая девочка, вооруженная молотком.
