— Ой ля-ля, ой ля-ля! Мудрец, Мудрец, съешь огурец! — заплясал на одной ножке от восторга Шило.
— Шутки в сторону! — прикрикнул на него Перо. — Мы, кажется, собирались совет держать!
— Начинай! — поддержали его ребята.
— Вы видели, — заговорил Перо, садясь на какую-то перекладину, и глаза его лихорадочно заблестели, — старую мельницу с колокольни. Вы еще сами сказали, что она похожа на дворец. И учитель нам на уроке говорил, что в скором времени в нашей стране вырастут прекрасные дворцы и в них будут жить веселые и счастливые люди. Вот я и предлагаю вам: давайте и правда превратим мельницу во дворец, свой собственный дворец с парком и цветником…
Голос Перо прервался. Отряд в молчании слушает своего предводителя. Не ожидали они такого предложения… Да по плечу ли им такое? Где взять все, что для этого потребуется? Смогут ли они часто отлучаться из дома? Ведь мельница от села далеко. Разгорелся спор. Дикарь что-то громко доказывает Шило. Изо всех сил сдерживаясь, чтобы, по своему обыкновению, не пустить в ход руки, Шило опровергает товарища, на этот раз полагаясь на силу голоса. Косолапый гудит, словно из бочки с медом, густым басом. А Мудрец, как ему и положено по новому званию, распалившись, пускается в туманные рассуждения. Неизвестно, долго ли длился бы еще этот гвалт, если бы Перо не протянул в глубокой задумчивости:
— Да, вот это уж действительно загвоздка!
Все взгляды обратились к нему. Он сидел, уставившись застывшим взглядом в угол, и, казалось, не слышал жаркой перепалки товарищей.
— Перо! Ты что, будто воды в рот набрал? Слово за тобой!
Перо не отзывается. Косолапый потряс его как следует за плечи. Перо очнулся:
— Н-да, в том-то вся и загвоздка, — протянул он.
Ребята переглядываются в недоумении, требуют от него объяснений. А что тут можно объяснить, когда надо не галдеть, а действовать.
— Тогда пусть Перо скажет, как надо действовать!
— А вот как, — проговорил командир отряда. — Хватит тут попусту время терять, пошли сейчас же на мельницу. Посмотрим, можно ли ее в самом деле превратить во дворец.
Предложение было разумное, но вся беда состояла в том, что подошел час обеда и голодные желудки заговорщиков начали бунтовать. Сдаться, как Малыш, не выдержав первого же испытания, или, пожертвовав обедом, сразу отправиться на мельницу? Мнения ребят по этому вопросу резко расходились. Командиру снова предстояло принять какое-то решение. Перо уставился в задумчивости в стог прошлогодней соломы и протянул:
— Н-да, за-гвозд-ка!
И вдруг волосы у него под шляпой стали дыбом! Из-под соломы послышалось какое-то ворчание и стон…
— Упырь! — завопил Дикарь и опрометью кинулся вон из конюшни.
За ним остальные всем скопом. Сшибают друг друга с ног. Лягаются босыми пятками. Толкаются. Падают. Снова поднимаются и бегут…
Добежали до старого дуба на лужайке, повалились под него вповалку. Тут и Перо к ним подоспел:
— Хорош отряд! Как удирать, так откуда только прыть берется, а как делом заняться, так у них животы подвело. А ну-ка назад, в конюшню! Посмотрим, что там за загвоздка такая!
После некоторых колебаний ребята все-таки согласились вернуться. Осторожно подкрались к конюшне. Прильнули к широкой щели в воротах. Смотрят, а там старый знакомый — бездомный бродяга — сидит на соломе и сладко зевает со сна.
Беглецы посрамлены. А Перо доволен. Пережитый страх заставил ребят позабыть про голод, и теперь они бежали за ним через сад, выбираясь на большую дорогу.
— За мной, отряд! Мы на верном пути! — С этими словами Перо решительно зашагал вперед по дороге.
Полдневное солнце сильно палит с безоблачного неба. Раскаленная дорожная пыль жжет босые ноги. Пройдя немного, ребята присели отдохнуть в тени густого дуба. Косолапый растянулся во всю длину. Шило лицом зарылся в траву — так ему лучше всего отдыхать. А неугомонный Дикарь стал шарить по кустам в поисках птичьих гнезд. Он утверждал, что в кустарнике вдоль дорожной бровки всегда полно птичьих гнезд с яйцами. Эти яйца прекрасно заменят им обед. Но, как назло, на этот раз только дохлая кошка валялась в траве на обочине.
Двинулись дальше. До последнего поворота к мельнице надо было пройти еще столько же. Перед поворотом Перо остановил свой отряд:
