Пиннер кивнул головой. Он схватил за руку Герберта, которого вновь окружали люди, и поспешил с ним к выходу. Рид почти бегом присоединился к ним. С его помощью они пробились сквозь заполнившую коридоры толпу и вышли на улицу через запасную дверь центра.
Не дожидаясь приглашения, Рид забрался в приготовленный для Пиннеров автомобиль и уселся напротив Герберта на одно из откидных сидений. Подросток выглядел очень усталым, но на его губах играла едва заметная улыбка.
— Скажите шоферу, чтобы он отвез нас в какой-нибудь тихий отель, — посоветовал ученый отцу прорицателя. — Вам не дадут покоя, если вы поедете домой.
Пиннер вновь утвердительно кивнул.
— Отель «Триллер», — приказал он водителю. — Но без спешки, приятель. Нам надо подумать.
Отец обнял одной рукой сына за плечи и ласково потряс его. Глаза Пиннера-старшего блестели.
— Я горжусь тобой, Герби, — прочувствованно сказал он. — Очень горжусь. Ты сегодня говорил о замечательных, замечательных вещах…
Водитель завел и тут же выключил мотор. Затем он повернулся и спросил:
— Это молодой мистер Пиннер, не правда ли? Я только что видел вас на телеэкране. Могу я пожать вам руку?
Герберт нерешительно протянул ладонь. Шофер пожал ее почти благоговейно и сказал:
— Я хочу поблагодарить вас. Выразить мою глубокую признательность. Извините, мистер Пиннер. То, что вы сказали, очень много для меня значит. Ведь я воевал и знаю, какое зло — война.
Автомобиль мягко отъехал от тротуара. По мере продвижения к центру скорость замедлилась. Предупреждение Пиннера-старшего оказалось ненужным. Улицы запрудили толпы людей. Все выходили на проезжую часть. Машина еле двигалась, почти ползла сквозь людскую массу. Рид зашторил боковые стекла, чтобы Герберта не узнавали.
Разносчики и продавцы газет надрывали глотки на перекрестках, стараясь перекричать истерический гомон толпы. Когда машина в очередной раз остановилась, Пиннер-старший открыл дверь и выскользнул наружу. Через пару минут он вновь протиснулся в машину, держа в руках кипу купленных газет.
— Новый мир грядет! — гласил один заголовок. — Тысячелетнее царство всеобщего счастья наступит завтра! — оповещал другой. — Наслаждайтесь будущим! — предлагал третий.
Рид раскрыл одну из газет и наткнулся на комментарий: «Четырнадцатилетний подросток сказал, выступая по телевидению, что, начинал с завтрашнего дня, все беды и несчастья современности исчезнут. Эта новость воспринята во всем мире с невероятной радостью и воодушевлением. Подросток Герберт Пиннер, чьи безошибочные предсказания принесли ему всемирные известность и авторитет, на этот раз объявил о наступлении эры всеобщего благоденствия, мира и счастья, эры, которой человечество не знало никогда раньше…»
— Разве это не прекрасно, Герберт? — взволнованно спросил отец. Глаза Пиннера-старшего буквально сверкали. Он дернул Герберта за руку. — Разве это не прекрасно? Неужели ты не рад?
— Рад, — ответил коротко сын.
Наконец, они добрались до отеля, зарегистрировались и поднялись в отдельный двухкомнатный номер на шестнадцатом этаже. Даже на этой высоте до них доносился шум возбужденной толпы, заполнившей улицы.
— Присядь и отдохни, Герберт, — сказал Пиннер-старший. — У тебя усталый вид. Видимо, тебе тяжело далось твое потрясающее предсказание. — Отец некоторое время бегал взад-вперед по комнате, потом, повернувшись к сыну, заметил извиняющимся тоном: — Ты не будешь возражать, сынок, если я отлучусь ненадолго? Я слишком взволнован, чтобы оставаться на одном месте. Хочу посмотреть, что происходит снаружи. — Его рука уже лежала на дверной ручке.
— Пожалуйста, прогуляйся, отец, — ответил сын и глубже уселся в кресло.
Рид и Герберт остались одни. Оба молчали. Пиннер-младший погладил пальцами лоб и глубоко вздохнул.
— Герберт, — вкрадчиво начал разговор ученый. — Я думал, ты не можешь предвидеть будущее дальше, чем на сорок восемь часов.
— Да, это так, — ответил Герберт, не поднимая глаз.
— Тогда как ты смог предсказать все то, о чем ты говорил сегодня по телевидению?
Вопрос, словно камень, брошенный в гладь пруда, погрузился в тишину комнаты. Круги пошли от него в подсознании двух сидевших рядом людей.
