– Но это убийство, тайные договоренности и деньги для подкупа… – она передернула плечами. – Боюсь, все еще не закончилось и нам предстоит нечто ужасное, – теперь она высказала свои глубочайшие опасения. – Это висит надо мной, как облако, и я задыхаюсь от него!
Лицо Эрскина было преисполнено участия и заботы.
– Моя дорогая королева, вы можете быть уверены, что все закончилось и мы ждем славного будущего для Шотландии. Особенно теперь, когда принц с нами, – он оглянулся на младенца, дремавшего в колыбельке на солнце.
«А когда ты заполучишь его, что будет дальше? План еще не завершен, но скоро… Мария, оставь эти мысли. Это зло, которое исходит прямо из ада, чтобы мучить тебя».
Эрскин испытующе, но ласково смотрел на нее.
«Но за ласковым взглядом могут скрываться дурные намерения. Посмотри на Дарнли! Кто может выглядеть более кротким и невинным?
Все это убивает мою веру и уверенность во всем и всех, кроме себя. Даже веру в Бога! Почему Он бессилен прекратить это?»
– У вас очень встревоженный вид, – сказал Эрскин. – Прошу вас, успокойтесь и отдохните от забот.
Дарнли появился на следующее утро: он приехал на своей любимой белой лошади и выглядел блестящим рыцарем, как Ланселот. Мария сделала вид, что рада видеть его, но как только они остались наедине, он схватил ее за руку.
– Почему ты сбежала? – выкрикнул он. – К тому же вместе с Босуэллом!
– Я не убегала, – твердо ответила она. – Я приехала сюда отдохнуть и восстановить силы. Босуэлл лишь предоставил судно, как и обязан был сделать. После этого он сразу же отправился в Приграничье.
– Да. И там, как я слышал, собирает всяких разбойников, – язвительно произнес Дарнли.
– Что это значит?
– Ничего, – Дарнли скрестил руки перед собой и встал, как солдат на дежурстве.
– Я думала о крещении, – сказала Мария. – Пойдем, поговорим об этом.
Мария взяла его за руку – она успела заметить, что та была вялой и потной, – и отвела в солнечный угол гостиной.
– Генри, разве не замечательно, если крещение нашего сына станет торжественным событием государственной важности? У принца есть крестные родители самого высокого ранга. Даже королева Елизавета присылает золотую купель весом в два стоуна![6]
– Она ненавидит нашего сына! Ты знаешь, что она якобы сказала, когда услышала о его появлении на свет? Она простонала: «Королева Шотландии родила дивного сына, а я бесплодна, как пустошь!» А теперь она хочет спрятать свои истинные чувства за дорогим подарком. Ха!
– Забудь об этой сплетне. Подумай о том, какую возможность это дает Шотландии, чтобы открыться миру после недавних… беспорядков. Мы сможем показать всем, насколько прекрасна и цивилизованна наша страна. Это будет способствовать торговле и укрепит наше значение на политической сцене.
– Что именно ты имеешь в виду? – недоверчиво спросил он.
– Пышную церемонию, какие проводят во Франции. С фейерверками, недельными празднествами, турниром… может быть, даже с боем быков!
Дарнли нахмурился.
– Но это обойдется дорого, – наконец сказал он. – Чем мы будем платить за такую роскошь?
Ей было ненавистно слово «мы» в его устах, но она заставила себя не обращать внимания.
– Я обращусь в казначейство, проведу ревизию наших финансов и, при необходимости, повышу некоторые налоги.
– Неужели лорды пойдут на это, если церемония не будет протестантской?
– Не знаю, но мы посмотрим.
В следующий момент Дарнли подошел к ней и заключил в объятия. Он поцеловал ее, и Мария почувствовала, что готова упасть в обморок от отвращения. Затем Дарнли еще крепче обнял ее и попытался отвести в соседнюю комнату, где, как он думал, находилась ее постель.
– Нет, не сейчас… Еще день. Да и мои дамы где-то рядом.
– Плевать на них! Ты королева. Поверни ключ и запрись от них!
– Нет, Генри, я не хочу оскорбить…
– Катись к черту! – он оттолкнул ее. – Я ухожу. Вижу, что мне здесь не рады!
В ту ночь Марию посетил первый сон о Босуэлле. Ей снилось, что он скачет рядом с ней, как той ночью, когда они выступили к Данбару. Было темно и дождливо – она почти ощущала влагу на щеках. Когда она проснулась, то провела руками по лицу и удивилась, не обнаружив капель дождя. Она почувствовала смущение, как будто он мог узнать, что снился ей.
