Он остановился и прислушался. Услышал шум дождя, ветер в ветвях дубов, стук незапертого ставня где-то в доме, казавшемся отсюда белой бесформенной глыбой.
Снова послышался шум мотора. Машина стояла на дорожке позади автомобиля Кича. Корнелл протиснулся сквозь живую изгородь на лужайку перед домом. Свет над входом, который включил Сэм Хэнд, всё ещё горел за колоннами. Здесь никого не было. Он подождал. В машине, похоже, тоже никого не было. С дубов капала вода, и он уже готов был уйти, когда заметил справа огонек сигареты. Он повернул туда, бесшумно ступая по мокрой траве.
Это оказалась Кери Стоун. Она была в прозрачном дождевике, капюшон не скрывал темно-рыжие волосы. В темноте её лицо казалось бледным и удивленным.
— Это ты, Барни?
Он подошел к ней:
— Кери.
Она заговорила громче:
— Но тебя же найдут здесь!
— Полиция едет сюда?
— Они нашли этого человека, художника, у тебя в домике. Барни, я не знаю, что и думать.
— Я не убивал его, Кери.
— Нет, но ищут тебя. И ещё нападение на агента ФБР. Сначала они решили, что это сделал кто-то из дравшихся на причале. Но Экорн утверждает, что на него напали, когда Рулов был ещё жив. Он считает, что это сделал ты.
— Откуда ты всё это знаешь?
— Мне сказал Пол. Он очень беспокоится за тебя.
— Где он сейчас?
— Он… он только что оставил меня.
— Это он привез тебя сюда?
— Сказал, ему надо кое-что сделать. Не знаю, что именно. Барни, что случилось?
— Идем, — ответил он.
Он взял её за руку. Пальцы у неё были мокрые и холодные. Он забрал у неё сигарету и загасил.
— Барни, ты меня пугаешь. Что здесь происходит?
— Куда направился Пол?
— В дом. А что?
— Ничего. Знаешь, тебе все-таки лучше остаться здесь.
— Барни, я не понимаю.
— Извини, Кери. Останься здесь.
Он пошел прочь. Кери бросилась следом:
— Я пойду с тобой. Мне нужно знать, что п’роисхо-Дит.
Он не ответил. В саду никого не было. Дом стоял темный, как и раньше. Он сразу понял, что Эвартса здесь нет.
Лестница, ведущая вниз, к лодочному сараю и дальше к причалу, была пуста. Кери остановилась рядом с Корнеллом:
— Барни, пожалуйста, объясни. В чем дело?
— Здесь убийца.
— И ты хочешь его схватить? Да?
— Конечно, я хочу его схватить.
— Кто он?
— Кери, ты же знаешь, — ответил он.
— Нет, — возразила она.
— Знаешь.
— Нет.
Она с беспокойством смотрела на него. Он наблюдал, как во взгляде её раскосых глаз растет страх. Интересно, подумал Корнелл, знал ли я её когда-нибудь по-настоящему — и как женщину, и как друга? Он посмотрел вниз, и она ухватилась за его мокрый рукав.
— Не сейчас, — сказал он.
— Ты должен мне сказать. Не потом. Сейчас.
— Позже.
Он достал из кармана револьвер и держал его в руке. Металл холодил тело сквозь тонкую рубашку. Внизу он немного постоял оглядываясь. Никого. Ничего. Яхта тихо покачивалась у причала, единственными звуками были шум дождя и поскрипывание канатов. Кери остановилась и показала на верхний этаж лодочного сарая:
— Там кто-то есть. Я слышу голоса.
— Кое-кто из друзей. Хэнд и Кич.
— Что они здесь делают?
— Ждут убийцу, как и я.
— Барни, ты шутишь.
— Нет, я… — Он умолк, услышав тихий стук под ногами.
Кери тоже услышала этот звук. Она повернула к Корнеллу испуганное лицо. Он быстро двинулся к лесенке, ведущей к воде. Лодки Гутси не было видно.
Противоположный берег реки был скрыт дождем и темнотой. Вдруг между досками пирса, прямо у них под ногами, мелькнул свет.
Корнелл покрепче ухватил оружие.
— Пол, — тихо позвал он.
Свет под настилом погас. Потом зажегся вновь. Через минуту показалась корма лодки Гутси, и ухватившаяся за край настила рука вытолкнула её наружу. Корнелл посмотрел на испуганное красивое лицо Пола Эвартса.
— Барни? Кери?
— Её здесь нет, — сказал Корнелл. — Я нашел её.
— Что?
— Ты меня понял. Её здесь нет. Я нашел папку и передал Хэннингену. Мы ждем тебя, Пол. Мы знали, что ты придешь. Ты или тот, кто убил Джея Стоуна. Убийца спрятал записи под настилом, не желая, чтобы у него видели эту папку. Только убийца знал, где она, он и ещё бедняга по имени Иван Рулов. Ты знал про Рулова, Пол.
Теперь лодка полностью выдвинулась из-под пирса. Пол Эвартс выпрямился, оказавшись фута на три ниже Корнелла и Кери. Он смотрел на них, и лицо его было смертельно бледным.
