— Хорошо, Мартин. Для всех я мертв, насколько я понимаю, поэтому дай немного приятной информации нашим «друзьям».
— Уже сделано.
— Для Европы тоже?
— Дезинформация пришла туда раньше, чем вышли газеты. Я не сомневаюсь, что на Красной площади радуются.
— Великолепно, — сказал я сдержанно.
— Будем надеяться, что это даст нам какое-то время.
Я положил трубку и уселся на диван, положив ноги на подоконник, так я мог смотреть на дождь. Где-то там в темноте был скрыт ответ. Где-то там Луи Агронски до сих пор старался прийти к какому-то решению.
Я почувствовал, что Рондина села позади меня, ее пальцы погладили мне плечи и стали массировать шею.
— Может это подождать?
— Нет.
Ее губы коснулись моей щеки, и она нежно повернула мою голову к себе. Пока я наблюдал ночь, она переоделась в легкую, практически прозрачную одежду.
— Не может. Но подождет, — сказал я.
Верджил Адамс разбудил меня в шесть утра, позвонив по телефону с коротким сообщением, чтобы я встретился с Дейвом Элроем в одном доме у реки в торговой части города. Он дал понять, что это весьма срочно, и не стал объяснять больше никаких деталей. Как я понял. Дейв звонил из людного места и не хотел давать какие-либо пояснения по телефону.
Рондина открыла глаза, все еще затуманенные сном; увидела меня сидящим на краю постели, улыбнулась той довольной улыбкой, которой улыбается женщина после прекрасно проведенной ночи, и повернулась под покрывалом так, что оно обтянуло мягкий овал ее полных бедер и изящно-ленивый изгиб ног.
— Кто это был, дорогой?
— Это по делу, детка.
Сонливость сразу слетела с нее, глаза засветились беспокойством.
— Что-нибудь случилось?
— Не знаю. — Я быстро оделся, посмотрел на себя в зеркало и решил, что с бритьем можно пока подождать, затем опустил пистолет в петлю на ремне и надел пальто.
— Ты надолго?
Я нагнулся и поцеловал ее с нежностью. Еще немного, и мне будет слишком трудно отрываться от нее.
— Я постараюсь как можно быстрее. Ты оставайся здесь, малышка. Не открывай дверь, пока не услышишь наш условный стук. Если я буду звонить по телефону, то сначала позвоню и повешу трубку, затем позвоню снова. На все другие звонки не отвечай. Поняла?
Она приподнялась на постели, подтянув покрывало к подбородку.
— Будь осторожен, Тайгер!
— Ты знаешь меня.
— Как раз это я и имею в виду.
Внизу город начинал возвращаться к жизни после ночного сна. Утренние запахи из ресторанов расползались по ущельям между зданиями, соблазняя спешащих на работу людей. Два муниципальных грузовика недалеко от угла улицы уже подвезли дюжину мужчин, чтобы закончить огромный котлован. «Нью-Йорк, — думал я, — самозаводящаяся машина, которая никогда не останавливается. Не важно, смотрите ли вы на стальные скелеты зданий, уносящихся в небо, или на гигантские котлованы, вырываемые в каменном основании. Кажется, нет больше места для строительства, и все же здесь и там строят и строят. Интересно, что бы они сделали, если бы узнали, что все это может разрушиться в одну секунду».
Я решил воспользоваться метро, а не такси, спустился в подземную утробу и сел в поезд до станции в районе торговой части города. Когда вышел из метро, то сверился с номерами домов и прошел на восток мимо двух зданий, остановившись у третьего, последнего на улице. Затем поднялся по ступенькам, ведущим в вестибюль, и толкнул дверь. Тошнотворный запах кухни, смешиваясь с затхлым духом, которым было пропитано все здание, исходил из квартиры в дальнем конце холла. На полу валялось полдюжины пустых бутылок из-под виски, и лестничный пролет с одного бока был забит пустыми картонными коробками и разными обломками, вид которых заставил бы позеленеть любого пожарного инспектора.
Когда глаза привыкли к полумраку, я вытащил пистолет и направился вперед, держась поближе к стене и ступая так, чтобы половицы не скрипели. Я постучал в дверь условленным стуком, по-прежнему испытывая напряжение, готовый в любой момент к бою, если что-нибудь будет не так.
Дейв тоже не изменил свои манеры. Он ответил условным стуком, открыл дверь на длину цепочки, проверяя, я ли это, и только убедившись, что это я, открыл дверь полностью.
