— А от Астарта приняла бы покровительство? — как-то недобро усмехнулся он.
— Он мой босс, не больше… — произнесла я, но тут же опустила глаза под его насмешливым взглядом.
— Я настойчив, прелесть моя… Ты даже не представляешь, насколько, — проговорил Зепар. — Знаешь… Если бы ты вчера сумела снять медальон…
Я вскинула голову, ожидая дальнейших слов. Почему-то сердце сжалось.
— Ты бы что?..
— В тот момент я готов был тебя отпустить, — задумчиво глядя на меня, признался он. — Но ты его не сняла. И медальон, по твоему же признанию, согревал тебя, вызывал приятные чувства. Так бывает только тогда, когда эти самые чувства есть. Не знаю, почему ты обманываешь меня или саму себя. Может, боишься снова поверить мужчине… Я узнал все о твоей земной жизни.
Я стиснула челюсти, невольно ощущая стыд. Хотя, в сущности, стыдиться нужно было не мне, а человеку, превратившему жизнь беззащитной женщины в ад. И все же то, что Зепар узнал о моих каждодневных унижениях, убивало. Хотелось спрятаться, закрыться, не видеть жалости в его глазах. Теперь, когда учусь быть сильной, это буквально отшвыривало назад. В прошлое, о каком хотелось просто забыть.
— Посмотри на меня, Ирина, — попросил он мягко. Не сразу, но я все же решилась это сделать и почувствовала, как по телу растекается приятное тепло. Я не увидела в его глазах жалости. Понимание, желание поддержать. Но не жалость. Рука сама потянулась к нему и сжала его ладонь. Он крепко стиснул мои пальцы.
И я начала говорить. Словно прорвалась так долго сдерживаемая плотина. Говорила о том, что пришлось пережить, обо всем том ужасе. О том, что хочу быть сильной и оставить в прошлом сломленную несчастную девочку, какой была еще недавно. Мы так и не отправились в ресторан. В какой-то момент я попросила об этом. Не хотелось сейчас видеть чужих людей, играть в веселость.
Просто летали в вышине, держа друг друга за руки. Я согревалась теплом его взгляда и понимала, что ему и правда не все равно. Каждое мое слово находило отклик в душе Зепара. И от этого становилось легче. Словно появился кто-то, желающий переложить себе на плечи часть тяжелой ноши. Захотелось сделать для Зепара то же самое, помочь пережить то, что наверняка не давало ему покоя до сих пор. Жуткая неделя, когда тот, перед кем многие трепетали, ощущал себя беспомощнее ребенка, подвергался унижениям.
— В твоей жизни ведь тоже было то, что тебе хотелось бы забыть, как страшный сон, — осторожно проговорила я, положив голову ему на плечо и удерживая его руку в своей. Ощутила, как Зепар напрягся.
— В моей жизни было много таких моментов, — в голосе слышалась легкая усмешка, но что-то подсказывало, что весело ему не было.
— Я имею в виду то, что случилось между тобой и лордом Вайленом, — еле слышно произнесла я.
Зепар выдернул свою руку и отстранился от меня, уставившись в другую сторону.
— Прости… Если не хочешь говорить, я не настаиваю, — уже раскаялась в том, что вообще затронула щекотливую тему. С чего взяла, что Зепару захочется изливать мне душу?
— Что тебе рассказали обо всем этом? — после полуминутного молчания процедил он.
Чувствуя, как все сильнее пылают щеки, я рассказала о том, что узнала от Астарта. Все это время Зепар молчал и избегал моего взгляда. Видеть его отчужденность после той близости, какая еще недавно возникла между нами, было больно.
— Теперь ты презираешь меня? — усмехнулся архидемон, когда я закончила.
Я едва не задохнулась от возмущения.
— Ты что?! Как ты мог такое подумать?! Я никогда не буду презирать тебя, слышишь? Я ведь была на твоем месте, помнишь? Знаю, каково это — ощущать себя беспомощной, не видеть выхода, ненавидеть и быть не в силах ничего изменить! Я заговорила обо всем этом только для того, чтобы ты знал — я с тобой. Всегда поддержу и пойму. Вижу, как сильно это тебя мучает до сих пор. Когда ты смотришь на лорда Вайлена, это невозможно не заметить.
— Значит, не презираешь, — он пытливо уставился на меня, взгляд светился холодной злобой. — А я вот презираю.
— Почему? Ты ведь не виноват…
Я снова попыталась взять его за руку, но он не позволил.
