Дядьку Рината уложили поправляться в старой бане.
Новую в травень поставили, а прежнюю, покосившуюся да со сгнившими понизу венцами, пока не разобрали.
«С русичами его оставлять нельзя», — сказал волхв Огнеяр, вернувшись с сенокоса.
Мирко тогда еще удивился, почему, но тетка Светлана объяснила, что чужак, если судить по имени, не арийской крови, а еще может оказаться врагом, соглядатаем, присланным от крестоносцев или атеистов, чтобы все в деревне разглядеть и узнать.
«А ты за ним присмотришь, — решил Огнеяр. — Раз уж ты его к нам приволок».
Мирко задание сначала показалось в тягость — еще бы, сидеть в старой бане рядом с взрослым, да еще и незнакомцем, таскать воду, повязки на ране менять, поганое ведро выносить да следить, чтобы раненый снадобья вовремя принимал.
Но дядька Ринат оказался крепок, к вечеру очнулся, сам до ветра вышел, а на рассвете проснулся едва не здоровым.
— Доброе утро, — сказал он, когда Мирко заглянул в баню. — Ты меня спас? Верно?
— Ну да… — отозвался мальчик, неуверенно топчась у входа.
А вдруг и вправду атеист, обернется рогатым или зубастым чудищем и набросится? Или крестоносец, как выхватит горящий факел или начнет читать молитвы своему злобному, кровожадному богу?
— Спасибо, Мирослав, — слова эти прозвучали очень серьезно, а еще дядька Ринат протянул руку.
Мирко не сразу понял, что от него надо, а когда понял, не сразу решился пожать ладонь чужака. Но потом у него от сердца отлегло — всем известно, что порождения зла на благодарность не способны.
— А где я? — спросил дядька Ринат, когда и повязка на ране оказалась сменена, и принесенный Мирко завтрак уничтожен.
— У нас. В деревне.
— А как она называется?
— Ну просто… деревня… — Мирко пожал плечами. — Община свободных русичей.
Последнюю фразу слышал от кого-то из взрослых, и очень уж она ему понравилась.
Дядька Ринат хмыкнул, почесал щеку:
— А другие деревни ты знаешь?
Мирко помотал головой, отбарабанил как на уроке у волхва-наставника:
— Есть только одно место, где человек может жить под сенью истинной древней веры, и оно — там, где мы.
Дядька Ринат хмыкнул снова, черные глаза его недоверчиво блеснули:
— То есть вы с внешним миром не общаетесь? Телевизор? Сотовый? Радио? Газеты?
Мирко только глазами хлопал и башкой мотал, слушая незнакомые слова.
— Книги? — почти безнадежно вопросил чужак, и мальчик оживился.
— Да, конечно! — воскликнул он и гордо продолжил: — Мы тут все умеем читать! Русичу боги велят быть грамотным! У волхва-наставника много что есть, и «Велесова книга», и «Арийские веды», и «Славянские руны», и сказки брехуна Никития о предках… А еще у лекаря тоже, но он свои книги никому не дает!
Дядька Ринат спрятал лицо в ладони и всхлипнул, то ли заплакал, то ли засмеялся.
— Что? — спросил Мирко обиженно.
— Все хорошо, забудь об этом, — чужак убрал руки, и стало видно, что он улыбается, а глаза его сухие.
— А вы откуда?
— Я? — Дядька Ринат вновь поскреб щеку. — Как бы тебе объяснить. Вот смотри…
И через несколько фраз челюсть у Мирко отвисла, а глаза сами собой вытаращились. Ну ладно, пусть будет другая деревня, где-нибудь далеко-далеко, в ином лесу, но чтобы в одном доме жили сотни человек… если их тут под оком Хорса всего двести пятнадцать?
Чтобы повозки двигались, без лошадей, но пожирали волшебную жидкость под названием «бензин»? Чтобы картинки из далеких мест появлялись прямо на стене, печи топили не дровами, а горячей водой, одежду не шили, а добывали в некоем месте под названием «магазин»?
— Вот бы у нас был такой магазин, — вздохнул Мирко завистливо.
— Так он должен быть, — сказал дядька Ринат. — Ножик вон у тебя на поясе… Неужели сами сделали?
— Нет! Это волхв Огнеяр у богов выпросил! — заявил Мирко гордо. — Он может! Запретное Капище в Запретном Лесу для того построено, чтобы подобные вещи добывать! А расскажите еще что-нибудь!
Чужак вновь недоверчиво хмыкнул, но отказываться не стал, заговорил о некоей штуке под названием «Интернет», где и миллионы книг разом, каких хочешь, и всякие картинки, и поговорить можно даже с тем, кто от тебя в тысяче верст, и непонятно как влезшие туда магазины!
