12 групп подчинялся
фюреру более высокого ранга, который руководил всеми промышленными организациями. Это был Филипп Кесслер, глава Национальной корпорации электротехнической промышленности, а его заместителем – граф Рюдигер фон дер Гольц. Для обоих вышестоящим
фюрером был министр экономики Шмит.
Болен был сильно уязвлен своим назначением. Приняв на себя обязанности фюрера германской промышленности, он всеми силами стремился поддерживать ее независимость. Но вместо этого обнаружил, что тоталитарная власть полностью подчиняет себе промышленность. Вскоре он ушел в отставку, и 17 декабря 1934 года на его месте оказался другой.
Каковы бы ни были заслуги Круппа фон Болена, оказавшегося в ситуации, с какой не сталкивался ни один немецкий или иной промышленник, мы можем утверждать только одно: его подчинение приказам Гитлера и неумение объединить президиум Имперского объединения в протестном движении, пусть даже под угрозой ареста, подвели черту под независимостью германской индустрии.
Герман Бюхер из Объединенной электрической компании, близко знавший Круппа фон Болена много лет, писал 12 марта 1948 года:
«Густав Крупп фон Болен был президентом Имперского объединения германской промышленности в критическое время. Он пользовался всеобщим уважением не только как его глава, но и как глубоко порядочный человек.
Ему были свойственны обостренное чувство долга, дружелюбие, вежливость, учтивость, справедливость, неспособность к интригам – словом, все человеческие достоинства, по которым мы узнаем человека чести.
В нормальное время он был выдающимся руководителем. Однако он не соответствовал политической обстановке, создавшейся в 1932–1933 годах. Он не был типичным предпринимателем. Он не сумел изменить своему воспитанию ни в обригкайтсштаат[52], ни в своей прежней карьере [дипломата]. Вместо этого он считал себя – как частенько говорил – доверенным лицом, управляющим состоянием его жены и хранителем традиций Круппов. Хотя порой бывал довольно упрям и несговорчив, по натуре он не был борцом. Когда Гитлер захватил власть, он подчинился ему, несмотря на то что, как я знаю, до этого не оказывал ему никакой помощи. Его судьба была трагична».
Глава 9
Разочарование в Германии, одобрение за границей
Неограниченная власть, которой Адольф Гитлер добился ошеломляюще быстро с помощью Закона о чрезвычайных полномочиях, вскоре вызвала всеобщее разочарование. Новая власть нарушала все данные ею обещания.
Так, нацисты не раз заявляли, что ни один государственный служащий не будет получать зарплату выше тысячи рейхсмарок (около 240 долларов) в месяц. Но теперь руководители высокого ранга получали не только большое жалованье, но и огромные суммы на расходы, а также пользовались служебными машинами и роскошными домами.
Гитлер обещал не вмешиваться в дела двух христианских конфессий – протестантскую и католическую. Но уже через несколько месяцев тысяча священников оказалась в концлагерях, а многие церкви закрыты.
Нацистские ораторы поносили гильдии и профсоюзы за то, что они не занимаются обучением молодежи, из-за чего якобы немецкие ремесленники утратили свою репутацию высококвалифицированных работников. Помню, как мой берлинский парикмахер, который всегда гордился обучением своих молодых помощников, вернулся в приподнятом настроении с собрания своей гильдии в начале 1933 года, где нацистский оратор обещал, что при Гитлере ремесленничество достигнет нового расцвета. Понадобилось всего несколько недель, чтобы он понял, что его надежды обмануты.
«Представьте себе, – с возмущением рассказал он мне, – что главу нашей гильдии, человека, который, как и все мы, был из парикмахеров, вдруг уволили, а на его месте оказался нацист! Я бы не возражал, если бы он был лучше, чем наш прежний председатель. Но он всего-навсего бывший шофер, который почему-то стал нашим фюрером!»
Свое первое заседание рейхстага Гитлер закончил призывом ко всем людям доброй воли поддержать новую Германию. Тысячи немцев поверили ему на слово и лишь позже поняли, что не они сами были ему нужны – он стремился привлечь как можно больше людей в партию и завоевать сочувствие простых немцев к ее идеям только ради укрепления своего политического авторитета.
