— Так ты думаешь…
— О, я наверно знаю. Ах, молчите! Не надо! Расскажите мне еще раз… Повторите, как он это сказал… «Из-за Софьи Васильевны…» Он обо мне думал, дядюшка. Он думал обо мне…
— Сонечка… О чем ты плачешь?
— Ах! Оставьте! Не мешайте! Я так сча… стли… ва…
Она убегает.
Маня безмолвно и неподвижно глядит ей вслед.
На другой день по приезде дядюшки в Лысогоры Вера Филипповна получает заказное письмо. На адресе почерк Штейнбаха.
— Федя! — кричит она диким голосом.
Горленко в риге. Брат вбегает. Берет из ее рук конверт и вскрывает его.
На пол падает разорванная надвое закладная.
— Что это такое? Что это?
— Вот… вот… Я так и думал… Я догадался… Верочка, какое счастье!
Вера Филипповна заливается слезами. В письме стоит:
Простите! Не могу понять, как в числе всех других уничтоженных мною долговых обязательств могла сохраниться эта бумага. Забывчивость моего старого поверенного одна виною всему. Смерть отца уничтожила все его претензии к должникам, все сделки. По закону, я — наследник имущества. Но проклятия и ненависть, которые шли по его пятам, непосильная ноша для моих плеч.
На днях я уезжаю за границу. И не знаю, когда вернусь в Ваши края. Примите Вы и вся Ваша семья мою глубочайшую благодарность за радушие, которые я встретил в Вашем доме.
М. Штейнбах
Барону Штейнбаху
Москва. Собственный дом
Марк Александрович, мама все написала мне. Но я и раньше из слов дядюшки поняла, что Вы сделали для нас.
Мама просит передать Вам письмо отца в руки. Напишите, когда я могу Вас застать.
Я знаю, что отец пишет Вам резкости. Он весь под влиянием Нелидова. Нелидов тоже поступил благородно. Он сам предложил отцу эти пять тысяч, которые Вам высылают. Марк Александрович, Вы поймете его. Вы ведь все можете понять. Бедные люди самолюбивы и обидчивы. В сравнении с Вами отец — бедняк. Он обещает расплатиться с Вами через семь лет. Пусть утешается! Не отнимайте у него этой радости. И если он предложит векселя, возьмите. Не все ли Вам равно? Сердце мамы Вы купили навсегда и всецело. У нас — женщин — должно быть, нет самолюбия. И мы умеем видеть красоту души там, где другие видят… какие-то загадочные расчеты.
Марк Александрович, я знаю, что при встрече с Вами не найду слов… И можно ли нам совсем не говорить об этом? Как будто это случилось с другими, в книге или во сне. Но сейчас я хочу горячо поблагодарить Вас. Не за то, что Вы отогнали от мамы бессонные ночи и огорчения. Не за то, что Вы продлили несомненно жизнь моего отца, устранив его тревоги. Я благодарю Вас за мои светлые слезы! Благодарю Вас за мою веру в человека… За мою веру в Вас.
Кто знает? Не сумею ли я, в свою очередь, доказать Вам мою преданность? Мы живем в такое странное время, когда и дети и девушки вдруг вырастают на голову. И делают вещи, которые под силу мужчине. Все, что я знаю о Вас и что наполняет восторгом мою душу, — позволяет мне надеяться, что я когда-нибудь окажусь Вам полезной…
Разве мы не молимся одним богам?
Вы можете всегда дать мне поручение. Самое опасное, самое серьезное. И если даже жизнь моя будет стоять на карте, я с улыбкой отдам мою жизнь за Вас.
Соня
Внизу приписка:
Нынче Маня переезжает к брату.
В начале октября, когда первые заморозки сковали грязную землю, в сумерках под окнами дома № 8 останавливается извозчичья пролетка. И в тихой квартире Ельцовых вдруг раздается звонок.
— Маня!.. Маня!.. Она! — кричит Анна Сергеевна. И кидается в прихожую.
Петр Сергеевич прильнул к окну.
Действительно, у ворот стоит женская фигура. Извозчик слез с козел и тащит на крыльцо большую плетеную корзину-сундук. Петр Сергеевич бежит на крыльцо. Сестры стоят, обнявшись.
— Подсобите, Марья! — нервно кричит Петр Сергеевич кухарке, которая испуганно выглянула в сени.
Маня кидается ему на грудь. Нервы ее так слабы, что слезы выступают. Хорошо, что темно.
— Ну, ну… слава Богу! Что же ты так… внезапно? Написала бы, что ли… Я бы встретил на вокзале…
Его ласковый голос дрожит. Он целует свежие щеки девушки. Анна Сергеевна кашляет.
— Аня! Ступай в комнаты! Простудишься… Марья снесет… Сколько надо извозчику?..
— Ах, Боже мой! — лепечет Анна Сергеевна. — Ну как же это так? Хоть бы письмом предупредила…
