Избранное - страница 65
— Да. То, что он получил от папы.
Тут к ним присоединяется и лорд Холланд.
— Он на редкость умел выдержать стиль и в совершенстве обладал чувством меры. Будь подарок ценнее, леди Холланд не приняла бы его. Если выражения были бы сильнее, их нельзя было бы счесть искренними. А в такой форме — это высочайшее признание… Леди Холланд была неутомима, она сделала все, чтобы смягчить его участь во время пребывания на острове Святой Елены.
— Даже о кончине его я получила весть первая, — возбужденно подхватывает дама. — Анонимное письмо, 5 июля прошлого года. Мы как раз находились в Париже. А умер он 5 мая… Парижское общество гораздо позднее узнало об этом событии. — Этот рекорд в немалой степени прибавил леди самодовольства.
— Вы приветствовали меня как карбонария, миледи! — замечает Сечени, от внимания которого не укрылось тщеславие леди. — Но ведь Наполеон не был карбонарием.
— К сожалению! — воинственно-сердито отвечает дама.
— По мнению Наполеона, — спешит на выручку супруге лорд, — «французы любят равноправие и не слишком заботятся о свободе», — он медленно выговаривает слова. — Еще во время первой ссылки на остров Эльба он сказал это лорду Элвингтону… Подлинность этих слов не подлежит сомнению.
— А к гибели его привело то, что он не был карбонарием, — с раскрасневшимся лицом вмешалась леди. — Граф Моль пересказал нам один свой разговор с Наполеоном за несколько дней до Ватерлоо. Он не желал принимать помощь от демократов, якобинцев, хотя и видел, что без них ему не поднять Францию к сопротивлению. Вот почему и победили Блюхер и Веллингтон.
«Я колеблюсь, как тростник, не знаю, что мне делать», — заносит Сечени в свой дневник. Он все еще в капитанском чине, но теперь желает подать в отставку. Посещать дом Холландов было интересно, но он знакомится и с сэром Гудзоном Лоувом — губернатором острова Святой Елены, тюремщиком Наполеона, и Веллингтоном — победителем Наполеона. Герцогу Веллингтону он даже наносит визит. Часто обедает Сечени у посла Пала Эстерхази. Лица юных лондонских леди тешат его глаз. С видимым интересом отмечает он в своем дневнике сумбур любовных интриг в кругу английской аристократии. Лишь с Вешелени он встречается редко.
Сразу же по прибытии в Лондон Сечени отвез его в Нью-маркет на конскую ярмарку. Иногда он и сам выезжает смотреть лошадей, но не скрывает своего недовольства, грубости, скупости; Вешелени уже не раз пожалел, что воспользовался его приглашением; ведь он видит, что Сечени не из тех друзей, от которых следует принимать денежную поддержку… Присмотрел он лошадь — хорошую и задешево, так что мог бы позволить себе покупку даже при его скромных средствах. Однако пока стесненный в средствах Вешелени колебался: покупать — не покупать, — Сечени и эту лошадь приобрел для себя.
Правда, разок-другой он выводит Вешелени на приемы к Эстерхази. Вешелени чувствует, что своей неотесанностью вгоняет Сечени в краску, и от этого делается еще более неловок. Как-то раз, когда они поднимались по лестнице роскошного посольского особняка, этот здоровяк — медведь, трансильванский зубр — во весь рост растянулся на навощенных ступеньках. Он теряет уверенность в себе, впадает в хандру.
Правда, когда Вешелени садится верхом — испытать лошадь, то даже нью-маркетские тренеры и жокеи, брезгливо-высокомерные знатоки лошадей, и те диву даются.
Но как только дело доходит до торгов, Вешелени опять делает промашку за промашкой. Не зная всех хитросплетений английских законов, он чуть не попадает в долговую тюрьму… Уэтерли, конский барышник, продает ему лошадь, а на следующий день запрашивает за нее более высокую цену, чем та, на которой они сошлись накануне. Вешелени приходит в ярость: не нужна ему лошадь, ни эта, ни другая — ни за какие деньги! И тут вдруг его хватают, ставят перед лицом закона — еще немного, и он бы познакомился с долговой ямой.
По счастью, об этом немедленно узнает Тэйтерсол, торговец крупного масштаба. Ему известно, что этот Вешелени — друг графа Сечени, а Сечени — один из лучших его покупателей. Тэйтерсол дает поручительство за Вешелени, после чего тот с такой же естественностью получает возможность удалиться из суда, с какой был туда доставлен.
