Второго взрыва не последовало. Мост уцелел. Взрыв отправил к небесам — а оттуда, надеюсь, в преисподнюю — лишь полковника Альноха и восемь десятков послушных ему людей.
Кларк успокаивается. На крепостной стене уже развевается знамя гонведов, а по мосту шагают победоносные революционные части.
До 30 мая мост стоит, открытый для всего города. Кларк составляет свой отчет спокойно и иронически; он пишет, что объяснил Хенци всю бессмысленность взрыва и все же мост был взорван. «For what a reason is not known»[100], — холодно сообщает он. И докладывает, что при обстреле было повреждено лишь одно звено цепи, да и то не пришлось заменять новым: поврежденное звено скрепили двумя железными скобами, и оно стало прочнее прежнего. Устранение повреждения обошлось в десять фунтов и четыре шиллинга… Бои, тревоги, страхи проходят, а отчеты требуют точности…
Да только на этом не конец: в последующие месяцы революционные армии терпят тяжелые поражения, и мост опять подвергается опасности. На сей раз генерал Дембинский шлет целый отряд саперов и взрывников — подорвать мост.
Кларк обращается к командиру отряда, а затем и к самому Дембинскому. Он приводит им те же доводы, которыми понапрасну пытался убедить Хенци:
— Уничтожение моста задержит неприятеля самое большее дней на пять. Этого срока вполне достаточно, чтобы навести судовой, наплавной мост. Выиграть время? Тот же выигрыш получится, если снять настил и опорные балки.
Дембинский — самый заурядный генерал революции, однако же он — улавливаете разницу? — понял ход рассуждений Кларка. Письменным приказом он обязал инженера разобрать мостовой настил — только и всего!
Кларк выполняет этот приказ со всей душевной радостью. 8 июня, даром что день воскресный, мост по всей его восьмидесятифутовой ширине делают непроходимым: снимают настил, убирают поперечные балки. Пройти удастся разве что по цепям, однако австрийским генералам такая лихость не по плечу. На это способен был только Сечени…
Поперечные балки, доски настила и всякие мелкие детали Кларк велел погрузить на два судна и увезти подальше вниз по Дунаю.
Так Цепной мост был спасен от уничтожения. Но затем, в 1945 году, немцы взялись за дело более основательно и взорвали мост, применив современную военную технику и пополненный за сто лет опыт варварства. Имени военачальника, подорвавшего мост, я не знаю. В ту пору было взорвано так много мостов, по сути все до единого, — а главное, поражение было так близко, — что «герои» стремились утаить свои имена от потомков.
В 1849 году орудия не обладали такой дальнобойностью, как сегодня, но контрреволюция и тогда оставалась контрреволюцией. Мост Сечени был открыт в присутствии военного диктатора Хайнау и его гражданского приспешника барона Герингера 20 ноября 1849 года.
Хайнау, палач революции, заслуженно удостоился от истории прозвища «брешианской гиены». Еще, можно сказать, не просохла кровь во дворе пештской тюрьмы, где казнили Баттяни, и в Араде, где 6 октября свершилась казнь тринадцати революционных генералов. Цепи моста были прочными, но невольничьи оковы Венгрии в ту пору, видно, были еще прочнее. Впрочем, хватит ораторствовать.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Между Ташнером и Кларком огромная разница. Кларк способен ночь напролет провести у моста, Ташнер же шлет указания из другого города.
Оба Кларка: и Терни и Адам — одинаково верны своему детищу, но не друг другу; 18 октября 1849 года Терни Кларк находит уместным расторгнуть договор с Адамом Кларком.
О расторжении объявлено за полгода; с 18 апреля 1850 года — хоть на все четыре стороны…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
По счастью, у Адама Кларка хватило ума не податься на сторону; он остается здесь, в Венгрии, и берется за очередной гигантский труд — строительство тоннеля. Это уже самостоятельная работа Адама Кларка, хотя из записей Сечени мы знаем, что в 1846 году Терни Кларк привез чертеж тоннельного входа.
По его ли эскизу было построено это величественное и благородное сооружение? Ведь вслед за Терни Кларком проект тоннельного входа был разработан, к примеру, и Барабашем; Миклош Барабаш был отличный портретист, миниатюры его просто превосходны, но вот проект являл собою нечто чудовищное, напоминая египетский саркофаг. К счастью, осуществлен был вариант Кларка. В какой мере он отражал первоначальный проект Терни — я не взялся бы определить; также не знаю, было ли техническое осуществление проекта трудом одного лишь Адама Кларка. Тоннель строился с 1853 по 1857 год. Терни в ту пору даже видеть не желал ни свой мост, ни Венгрию, а уж строить тоннель и вовсе не входило в его планы. С тех пор как Сечени обосновался в Дёблинге, а Хайнау — в Венгрии, Терни Кларк ни разу не переступил границы Габсбургской монархии. Что ж, англичанину это было нетрудно. Он скончался в Лондоне, в 1852 году, шестидесяти девяти лет от роду, холостяком — старый, исполненный горечи человек, талантливый инженер, художник.
