Избранное - страница 115
Конечно, об этих контактах было известно венской полиции, — да и как ей было не знать! Посол и Томас Берд, венский корреспондент «Таймс», частенько наведывались к Сечени. Берда даже собирались выслать из Вены, однако затем уладили дело половчее: «побеседовали» с корреспондентом «Таймс». Впрочем, я, кажется, об этом рассказывал.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Да, верно! Просто поражаюсь, насколько точно вы помните все подробности. Благодарю!
Так тянулось из года в год, и все сходило гладко. Но наконец эрцгерцогу Альбрехту, тогдашнему наместнику Венгрии, надоело смотреть сквозь пальцы на неуемную деятельность Сечени. В 1859 году он обращается к министру полиции барону Кемпену и требует принять решительные меры. Министр призывает вмешаться князя Лобковица, наместника Нижней Австрии. Лобковиц осторожен, поэтому предостерегает министра:
«У Сечени нет более пылкого желания, нежели схлопотать в глазах соотечественников и своей родины мученический венец и кончить жизнь на плахе».
Тем самым Лобковиц внушает мысль, чтобы дело пока что не доводили до суда; лучше установить наблюдение за посетителями Сечени и затруднить его связи с внешним миром.
Но эрцгерцог Альбрехт вновь настаивает на более решительном вмешательстве. Это вынуждает господ полицейских 3 марта 1860 года учинить обыск в дёблингском обиталище Сечени, а также у его друзей, знакомых, у его сыновей и даже у письмоводителя.
При обыске было конфисковано несметное количество бумаг, черновых рукописей, корректурных оттисков, дневников, заметок и адресованных ему писем; материала хватило бы и на добрых полдюжины судебных процессов по обвинению Сечени в оскорблении императорского величества и измене. Объявить Сечени вменяемым не составило бы ни малейшего труда, поскольку официально он никогда не был объявлен сумасшедшим. Однако полиция, оказавшаяся похитрее эрцгерцога, изобрела поистине дьявольский план: упрятать Сечени в казенный сумасшедший дом. Тем самым изоляция будет полной, и мученического венца ему не получить.
Лечебница для умалишенных и в наши дни далеко не курорт, а в ту пору несчастных больных сажали на цепь и били нещадно.
Трезвая оценка всех последствий этого плана и заставила Сечени схватиться за пистолет. Однажды ему удалось спастись, когда он прикинулся безумным, внушил себе, что он безумен; на сей раз единственным выходом для него осталось самоубийство. Пулей оборвал свою жизнь человек, который в течение всей жизни предрекал себе смерть и потерю рассудка. Сечени покончил с собой в возрасте шестидесяти девяти лет, будучи в здравом уме и трезвой памяти.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Да, безусловно, Мелани Меттерних, а значит, и самому Меттерниху Сечени был обязан тем, что относительно вольно, хотя и не спокойно смог провести в Дёблинге около двенадцати лет.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Мелани умерла в 1854 году. Однако она еще изыскала случай заставить старого Меттерниха написать письмо, где есть такая фраза:
«Если Сечени ставят в укор, что он хотел слишком многого, то меня должно упрекнуть, что я хотел слишком мало».
И еще Меттерних якобы сказал:
«Провидению угодно было просчитаться: той материи, что ушла на сотворение этого человека, хватило бы на двоих».
Меттерних достиг весьма преклонных лет, прежде чем углядел в прежнем Штефле этакий размах… После самоубийства Сечени был произведен еще один обыск. Заглянем в протокол, где перечисляется, что именно было изъято полицией из жилища Сечени, и так уже недавно ограбленного подчистую. Несколько бумаг, забытых при первом обыске. Записи последних дней. И следующие предметы:
1. Два пистолета, одним из которых застрелился Сечени… Это понятно.
2. Зеленый холщовый мешочек со всем необходимым для изготовления дробовых зарядов и патронов… Тут тоже все ясно.
