В связи с этими титулами несколько слов необходимо сказать относительно списка булгарских послов на совете 869–870 гг. в Константинополе, который дает Анастасий Библиотекарь. Согласно списку, это были «stasiszerco borlas nesundicus vagantur il vestrannatabare praesti zisunas campsis et Alexius sampsi Hunno»[602]; «…zerco borlas» и «nesundicus» — очевидно, Кербул и Сундик, булгарские государственные деятели, которым римский папа Иоанн VIII написал письмо и которые изображены в Цивидэлском евангелии как Зергобул и Сондок — «borlas» не является опечаткой «bоёlаs»[603]; «vagantur» — это «bagatur», титул Сундика. «II vestrannatabare», вероятно, означает «Vestranna iltabare». «Campsis» и «sampi» — это, очевидно, «sampses». Таким образом, мы должны читать список следующим образом: «Стасис, Кербул, Сундик — багатуры, Вестранн — ильтабар, Престицисун — сампсес, Алексей Гунн — сампсес». Гунн, вероятно, фамилия. Златарский идентифицирует Стасиса с Петром, а Престицисуна с булгарским именем «Пресий» или «Прусиан». Последнюю идентификацию можно считать правдоподобной, но тот факт, что Петр часто фигурирует как главный посол Бориса в отношении с церковными властями, не обязательно подразумевает, что он должен носить имя Стасис.
Приложение 6.
Великое Заграждение Фракии
Великая линия земляных укреплений[604], которая простирается в ширину по северной границе Фракии от Девельта до Макроливады, и все еще в основной своей части сохранившаяся, ставит перед историками проблему датировки ее строительства. То, что она была создана булгарами, мы знаем из данных нарративных и археологических источников, и это соответствует исторической правдоподобности. Мы знаем, что ее должны были построить где-то между «Вторжением» в 679 г. и «Обращением в христианство» в 865 г.
Линия Заграждения пролегает приблизительно по черте, которая известна из булгарско-императорских соглашений как Мелеонская граница. Эта граница вначале определялась Булгарией в соответствии с соглашением между Тервелем и Феодосием III в 716 г.; и она была, вероятно, подтверждена соглашением Кормисоша с Константином V[605]. Златарский датировал постройку Заграждения временем соглашения Тервела[606], Шкорпил — соглашением Кормисоша[607]. Оба предположения являются вероятными, но, как указал Бури[608], они не объясняют пункт договора Омуртага и Льва V в 815 г. Данный договор, зафиксированный в надписи из Сулейман-Кени, подтверждал линию Мелеонской границы (возможно, с изменениями в одном или двух местах), а во втором пункте достигалась некая договоренность о различных районах на линии границы, что необходимо сделать «εως έκεϊ γέγονεν ή οροθεσία», то есть «до того, как граница не будет установлена». Добавляя слова «' Απολείψειν» («покидать») и «φρούρια» («сторожевые посты») в двух сомнительных местах — чтение, которое мне представляется более убедительным, чем предложенное Златарским[609], — Бури показал, что императорские отряды должны были убрать пограничные укрепления, пока будет проводиться пограничная линия. Это может означать только, что реальное строительство уже должно было быть начато на границе — то есть строился вал. Эта работа, определенно, нуждалась в пассивном сотрудничестве со стороны императорских пограничных гарнизонов, которые, если бы захотели, могли помешать ей и разрушить все. Поэтому на некоторое время они, вероятно, были отозваны.
Блестящие аргументы Бури, как я полагаю, являются убедительными, в отличие от примера, данного Златарским, слова «οροθεσία» («граница»), использовавшегося в другом значении, — «ή τών λ' χρόνων όροθεσέα» («граница 30-ти лет») в письме восточных Синодов к Феофилу (р. 368), очевидно, означая линию границы, установленную на тридцать лет, — и не влияющего на очевидное использование слова «οροθεσία» здесь. В действительности я не считаю, что данная фраза в соглашении допускает любой другой перевод, кроме предложенного Бури, и поэтому соглашаюсь с его заключениями.
Определенно трудно понять, когда булгары располагали временем, чтобы завершить столь обширную работу, кроме как после мира Омуртага, гарантировавшего безопасность. Кроме того, если Мелеонская граница уже была прикрыта линией земляных укреплений, то странно, что линия пролегания границы, установленной соглашением с Омуртагом и повторявшей линию Заграждения, должна была так тщательно оговариваться, когда Заграждение уже стояло на давнишней линии границы. Также странно (хотя оспаривать a silentio в известной мере опасно), что мы ничего не слышим о Заграждении во время походов Копронима, если оно уже существовало к тому времени. Фактически греческие историки не упоминают о нем до времени правления Никифора Фоки. Однако, судя по небольшому свидетельству, которым мы располагаем, императорские вторжения в конце IX и начале X вв., видимо, проходили по приморским маршрутам.
