через тебя. Все, чем я занималась эти дни, так это работала. – Она устало вздыхает.
– В страховой все так же суетно? – спрашиваю я. – Какие-нибудь новые следы?
– Ни единого. Обычно на этом этапе мы уже оплачиваем чек и двигаемся дальше, но
власти не позволят этому случиться. Этот парень, Леннокс, настойчивый. И настырный.
И вроде как горяч… – Пэйдж прикусывает губу. – А ты что думаешь?
– Он… милый, наверно. – Вновь чувствую себя виноватой за то, что так много скрываю
от нее, но мне нужно точно знать, что Леннокс говорит другим о Сент-Клэре. – Он не
предоставил каких-нибудь подозреваемых? – аккуратно интересуюсь я.
– Не особо. Просто сказал, что думает, это кто-то в поисках острых ощущений, а не
наживы. – Пэйдж приглаживает свои волосы. – Сент-Клэр все еще расстроен из-за своего
пропавшего шедевра? Он ведь не потерял деньги, верно?
– Нет, деньги потерял «Кэррингерс», – рассеяно говорю я. Сент-Клэр никогда не
сделал бы этого ради денег, в этом Леннокс прав. Их у него более чем достаточно. Но это
по-прежнему не имеет смысла: не могу представить, чтобы Сент-Клэр рисковал всем
лишь ради мимолетного кайфа.
Или, может, я не права, и на самом деле совсем его не знаю.
– Грэйс?
51
N.A.G. – Переводы книг
Я выныриваю из своих размышлений. Пэйдж закатывает глаза.
– Я снова это сделала, да? Прости, что отвлеклась.
– Хорошо что я так сильно тебя люблю, – подмигивает она.
– Я тоже тебя люблю, – мое чувство вины растет. Ненавижу скрывать что-то, особенно
от лучшей подруги. – Я не заслуживаю такой подруги, как ты.
После обеда я возвращаюсь в офис Сент-Клэра – мой офис – и пытаюсь
сосредоточиться на работе. Пролистываю художественные работы финалистов, которые
выбрала для шоу Лондонского колледжа изобразительных искусств – смесь работ
художников, наделенных классическим талантом, и смелых авторских работ – и я
довольна своим выбором. Думаю, шоу будет иметь успех. Я стараюсь прочувствовать
верность выбора нутром и следовать своим инстинктам, куда бы они меня не завели, даже
если это каменистый путь. Знаю, что некоторые из пожилых членов совета могут быть
удивлены моим выбором относительно некоторых работ, но также знаю, что это
студенты, которые заслуживают того, чтобы быть выставленными.
Сделав окончательный выбор, я вновь переношу внимание на свою основную работу и
невероятные картины европейских художников, которые могу представить в коллекции
Сент-Клэра. Звоню Мэйси в Сан-Франциско и прошу расписание Сент-Клэра, чтобы мы
могли организовать несколько показательных просмотров. Мое настроение улучшается
при одной мысли об этом.
– Все готово, – говорит она по телефону. – Я открыла вам доступ к его календарю, в
нем должно быть все.
– Спасибо и… доброе утро, – добавляю я, вспомнив о разнице во времени.
Кликаю на расписание и открываю таблицу, в которой указаны предстоящие
художественные выставки и приемы в галереях, время присутствия того или иного
художника в городе или частных показов, что они, по слухам, устраивают в определенных
местах. Было весело узнавать это, звонить и быть на гребне волны международной арт-
сцены.
Я просматриваю список, стараясь понять его сложный календарь. В нем различные
цветовые коды путешествий, деловых приемов, личных встреч – за несколько лет.
Я замираю. Все его прошлые поездки и встречи вот тут, в его расписании. Если
Леннокс прав, то эти даты совпадут с другими кражами. Я могу все проверить прямо
сейчас, но в какой-то степени это кажется предательством. Словно я допускаю, что
обвинения могут быть обоснованными.
Я разрываюсь. Нужная мне информация находится буквально у меня в руках, и тем не
менее я не могу заставить себя проверить. А что, если Леннокс прав?
А если он не прав – и ты можешь это доказать, – приводит доводы внутренний
голос. Если расписание Сент-Клэра не совпадает с ограблениями, то этого свидетельства
для меня достаточно, чтобы отбросить безумные теории Леннокса и жить дальше.
