— Две минуты до выхода, — неожиданно громко сказал Владимир, когда подходящий маршрут был проложен. Затем протянул мне противогаз и маленькую пластмассовую планшетку: — Возьми. Эта штука — одно из самых последних изобретений в сфере современной химзащиты. Здесь двойные угольные фильтры, функция охлаждения воздуха, встроенный ПНВ и речевой динамик. Баллоны для воздуха не нужны… Всем можно управлять как вручную, так и с помощью этого пульта.
Я сунул планшет в карман. Противогаз был тяжелым, надежным. В таких штуковинах разбирался слабо, но эта вещь, судя по всему, одна из лучших.
«Была бы у меня такая во время моих странствий по подземельям. Надо будет выклянчить потом, на память…»
— Время! — Илов быстро двинулся по коридору.
Оказавшись на улице, я словно опять вернулся в то чужое измерение между домами. На часах было девять утра, а сумерки даже и не думали уступать место бледному дневному свету. Асфальт покрывал тонкий слой серого пепла, что, словно снег, погребал под собою машины, оседал на редких деревьях, заполнял ямы…
Здесь больше не было той страшной удушающей жары. Хотя, весьма вероятно, дело было в нашей униформе. Она не пропускала сухой жар и сохраняла нормальную температуру человеческого тела. Но наблюдалось и кое-что новенькое: во всем остальном — от воздуха до земли и сухих деревьев — отчетливо ощущались зловещее напряжение и страх. Не могу объяснить, это надо чувствовать!
Противогаз немного сжимал лицо и лоб, но дышалось в нем потрясающе легко. Охладительная система бодрила, и, хотя толстые линзы сокращали угол зрения, в тот момент мне это нисколечко не мешало. Слишком уж хорошо запомнил те долгие часы на открытом воздухе, когда по коже точно наждачной бумагой елозят.
— Адаптировался? — прорезался искаженный звуковой мембраной голос Владимира. — Я же говорил: эта химзащита — лучшая!
— Ага, очень круто! Но почему на улице так темно? Вроде утро…
— Без понятия, — Илов махнул рукой. — Реальность давно обезумила. А нам нужно срочно провести замеры в самых активных аномальных точках. Обработать на компьютере полученные данные и только потом делать какие-либо выводы… Так что если плохо видно, смело врубай ПНВ. Обстоятельства требуют полной собранности! Давай, веди нас.
Мы осторожно пошли вперед. Растоптанный пепел поднимался за нами густым шлейфом, частицы вздымались к темным небесам, кружили над землей. Теперь город выглядел не просто опустевшим, а по-настоящему мертвым. Только тогда я осознал разницу между словами: «мертвый» и «пустой». Вновь накатили первые волны «панической атаки», дыхание участилось, на спине выступил холодный липкий пот. Борясь с приступами, искоса поглядывал на своих спутников. Им все было нипочем! Как шли, так и идут, будто в кино субботним вечером. «Не-е-ет, что-то с ними тоже нечисто. Неправильная это реакция, нечеловеческая!» Логическое объяснение такому поведению видел только одно: они сталкивались с чем-то подобным, знают, как все это действует, потому и не боятся.
«Может быть, где-то случались катастрофы, подобные нашей? Ведь не просто так существуют эти «Алые Врата»? Что же они такое изучали здесь, в Н? Надо будет вызнать на досуге…»
К веренице магазинов вышли быстро. Сказывался относительный комфорт, дарованный костюмами и противогазами. Без защиты идти было куда как трудней!
Мы остановились. Я вышел вперед, став чем-то вроде живого заслона между экспертами и черным зевом супермаркета. Ладонь в перчатке поглаживала саблю, пальцы левой руки крутили серебряный шарик, отлитый для меня орлами Стальского.
Владимир возился со штативом, закручивал зажимы. Мария достала из квадратного чемоданчика странную видеокамеру с неким подобием оптического прицела наверху. Следом девушка вынула невысокую складную подставку, похожую на стойку для микрофона, только собиралась она как спиннинг. Владимир отстегнул от пояса компьютер и протянул Марии.
Я отвернулся. Нужно было тщательно следить за дверным проемом, а не таращиться на девушку в плотно облегающем костюме! Хотя посмотреть там было на что…
— Нам нужно минуты четыре, — проговорил Владимир, обращаясь неизвестно к кому.
