— Кажется, я догадываюсь, куда она пошла, — негромко сказала она. — Боюсь, ей долго придется искать…
— Ты так думаешь? — весело возразил ее голос с портрета.
А второй голос, который Гарри не сразу узнал — поскольку раньше не доводилось слышать собственный голос со стороны — добавил:
— Привет, Гарри!
Их словно пружинами подбросило; в одно мгновение оба оказались перед портретом. Гарри и Гарри-на-портрете с ошеломленными улыбками глазели друг на друга. Гермионы сияли, как прожекторы. Прошло несколько секунд, потом Гарри-на-портрете вдруг побледнел и пошатнулся. Перепуганная, Гермиона запрыгнула в раму и, слившись со своим двойником, поддержала его. Гарри последовал за ней, вместе они усадили его двойника на стул.
— Спасибо, сейчас… — пробормотал нарисованный Гарри. — Сейчас все пройдет… все в порядке…
Гарри так не казалось; он смотрел на Гермиону поверх его головы, смотрел с немым вопросом: «Почему мы не слились?» Гермиона еле заметно покачала головой — она тоже не понимала.
— Что с тобой? — негромко спросил Гарри.
Двойник поднял голову, через силу улыбнулся:
— Она же говорила — в одну сторону… Подожди немного. Мы еще не… как это называется… не полностью идентичны. Сядь пока, ладно?
Гарри подчинился — благо диван, край которого выглядывал за рамой, в нарисованной гостиной существовал целиком. Гермиона устроилась рядом, и двойник взял ее за руки:
— Поверить не могу, что ты существуешь и здесь!
Она улыбнулась, но взгляд оставался встревоженным.
— Но все-таки — что с тобой, Гарри? Ты разве сейчас не получил…
— Я все получил, — перебил ее Гарри-на-портрете. — В том-то и дело…
— Почему вы тогда не можете слиться?
— Я еще не полностью… я. Не полностью ты, — добавил он, посмотрев на Гарри. — Меня рисовал не такой мастер, как Дин… Да меня вообще не рисовали — мой портрет просто сотворили.
— Как это? — не понял Гарри.
Гермиона поспешила объяснить:
— Портреты создаются по-разному. Его, видимо, создали заклинанием, по магическому шаблону.
— Вот именно, — подтвердил двойник. — Я был несколько… как бы упрощенным. И, кроме того, я ведь существую дольше, чем портрет Гермионы. Меня сделали еще тогда, после похорон Дамблдора…
— А кто, кстати?
— Ты разве не догадался? Скриджмер, кто же еще?! — двойник рассмеялся. — Когда ему не удалось заполучить тебя в качестве «рекламного мальчика», он решил — хотя бы так я у них буду! Так что я висел у него в кабинете, пока не ожил полностью.
— А потом?
— Потом мы с ним очень долго спорили, — хмыкнул нарисованный Гарри. — Пусть упрощенный, но я — это я!
Настоящий Гарри тоже рассмеялся:
— Надо полагать, Скриджмеру это очень не понравилось!
— Да уж! Ему почему-то казалось, что я буду воспринимать его, как родного отца. Когда я ему сказал, что меня зовут Гарри Джеймс Поттер, а не Гарри Руфус Поттер, его чуть кондрашка не хватило!
— Не такой уж ты упрощенный! — рассмеялась Гермиона.
— А я не в том смысле, что глупее, — объяснил двойник. — Просто то, что я знал о себе — это было главным образом то, что знал обо мне Скриджмер. И хорошо, что он знал достаточно много… хотя не все. А, кроме того, я не знал то, что происходило потом, после моего появления. Скриджмер старался держать меня в неведении.
— Ты ничего не знал? — ошеломленно воскликнула Гермиона. — Даже то, что ты одолел Волдеморта?
— Сейчас-то я знаю! Сейчас-то я все знаю! — двойник посмотрел на Гарри. — Все, что знаешь ты! Еще немного, Гарри, и я уже буду тобой… буду собой!
— А почему — будешь? — недоумевал Гарри. — Что еще для этого надо?
— Чтобы все уложилось… — двойник помедлил, подбирая слова. — У меня сейчас, наверное, как было у МакГонагалл — когда на нее обрушились те воспоминания. Ну, ей было хуже, наверное — куча всех этих Реальностей… У меня только две, и то в голове полный сумбур. Я ничего не знал, Гарри. Даже то, что Гермиону убили — для тебя это уже прошлое, а я только сейчас узнал.
— Я же здесь, Гарри. И я жива! — встревожено сказала Гермиона.
Двойник кивнул.
— Все пройдет, — сказал он. — Это вроде некоторого раздвоения, но я уже чувствую, как все укладывается. Тогда уже мы сможем слиться, и ты все узнаешь. Ну, что со мной было. И расскажешь Гермионе…
