— О чем ты так задумался? — поинтересовался Рон.
Гарри пожал плечами:
— Кому понадобилось рисовать мой портрет?
— Это ты спрашиваешь? — со смехом воскликнул Рон. — Ты же Гарри Поттер. Скорее, надо удивляться, почему их нет всюду, где только можно повесить картину.
— Кстати, — вмешался Невилл, — уже есть шоколадные лягушки с нашими карточками! Я уже почти всех собрал — твоей только не хватает.
— Да? — удивился Рон. — Когда же ты успел? Ты всего три дня, как воскрес.
Невилл ужасно смутился, а Джинни хихикнула.
— Я ему отдала те, что ты купил мне, — рассеянно пояснила Луна. — Не обижайся, ладно? Полгода в Стране Мертвых — мы просто истосковались по сладкому…
— Ну, теперь понятно! — рассмеялась Джинни. — Рон, мама просто счастлива оттого, какой у Невилла хороший аппетит!
Невилл окончательно покраснел, и она ласково встрепала ему волосы. К его облегчению, в дверь постучали.
— Можно к вам? — раздался звонкий голос Чжоу.
Вслед за ней вошел Седрик, и Гермиона палочкой придвинула стоящий у дальней стены диванчик.
— Спасибо. Здорово, правда? — Седрик плюхнулся на атласную подушку.
Чжоу подсела к Гермионе. Обменявшись несколькими негромкими репликами, девочки встали и подошли к висящим на стене мечам. Сняв меч Гриффинлора, Гермиона протянула его Чжоу и вернулась к компании.
Седрик рассказывал о своем воскрешении. Как Гарри и предполагал, оно ничем не отличалось от воскрешения Невилла и Луны — за небольшим исключением.
— Проходом ведь послужил медальончик Чжоу, — весело объяснял он, — а на нем только мое лицо и часть плеч. Когда МакГонагалл его увеличила, получилось вот такое окошко, — он раздвинул руки фута на два, — и мне пришлось пролезть через него!
Все стали посмеиваться, представляя, как широкоплечий Седрик пролезает в двухфутовую дыру.
— Чуть себе плечи не вывихнул! У меня еще было такое паршивое состояние…
— Мы знаем, — негромко подтвердила Гермиона.
— Ну да, конечно… оно еще какое-то время держалось. В сущности, я очухался, когда уже был по пояс в этой дыре — и тут застрял, Чжоу с МакГонагалл несколько растерялись и стали меня тянуть. Потом МакГонагалл сообразила, достала палочку и приказала: «Акцио, Седрик»! И я — как пробка из бутылки! Проехал на животе почти до двери, Чжоу аж завизжала — наверное, решила, что я расшибся…
— Нет, — коротко возразила Чжоу, снова усаживаясь рядом с Гермионой.
— А что тогда? — удивился Седрик.
— Я успела заглянуть в окно перед тем, как МакГонагалл его закрыла. Оказалось, мы вовремя успели!
Седрик перестал смеяться:
— Дементоры?!
— Целая стая!
— А я и не знал…
Он умолк, растерянно и с некоторым испугом глядя на Чжоу. В комнате словно повеяло далеким холодом, и улыбки начали угасать.
— Все ведь позади, Седрик, — спокойно сказала Луна. — Ты здесь, а они обломились.
Холодок растаял, и все стало как прежде.
— Кстати, они не выносят, когда их кто-то обламывает, — заметил Невилл. — Они наверняка три дня выли на том месте, где ты от них ускользнул!
— Ты уверен? — усомнился Седрик.
— Может, и не три дня, — уточнила Луна. — Там ведь про время ничего нельзя сказать. Но наверняка долго. Я немало понаблюдала за ними — там все равно больше нечего было делать, пока нас не нашел Сириус.
— Давайте не будем сейчас о них, — попросила Гермиона.
— Хорошо, — покладисто согласилась Луна. — А куда ты подевалась?
— Я? Я здесь!
Луна молча кивнула на портрет.
— А, вот ты о чем! Не знаю, — с удивлением ответила Гермиона.
Гермиона-на-портрете и правда куда-то пропала. В ответ на вопросительные взгляды нарисованные Невилл и Лаванда только пожали плечами.
— Я пойду к себе, — сказала Лаванда. — Очень рада была увидеть вас всех! Не представляете, как я по вас скучала!
Она помахала всем рукой и исчезла.
— Ну что? — предложил Рон. — Пойдем обживать нашу комнату?
— Давай, — Луна встала. — Только я не хочу сразу переезжать. Поживем еще несколько дней у папы, ладно?
— Конечно. Но сегодня — здесь…
— Само собой.
Вслед за ними разошлись и остальные. Невилл-с-портрета последовал за своим оригиналом. Гарри и Гермиона, оставшись одни, лежали рядом поперек постели. Гермиона положила голову ему на грудь. Было тихо, спокойно и хорошо.
