— Quattro grande birra, per favorer[1], — говорит Дейв, проверяя объем своих познаний в итальянском языке. Надо сказать, более обширные знания ему никогда не требовались.
— Мне тоже, пожалуйста, — говорит Алекс, проявляя, как мне кажется, неуместную для младшего по возрасту дерзость.
— Cinque, — делает поправку Дейв.
Мы все сворачиваем сигареты, за исключением Ника, который слишком трепетно печется о красоте своего тела. Дейв, в качестве совратителя юношества, показывает Дику и Алексу, как это делается.
— Черт, — я внезапно спохватываюсь относительно Чэппи, — может быть, нам нужно было пригласить его?
— Еще один младенец, и у нас тут будет целый детский сад, — говорит Ник.
Все смотрят на Алекса. Его щеки слегка розовеют.
— Он не имел тебя в виду, — говорю я Алексу.
— Нет, имел. Но в хорошем смысле, — говорит Ник.
Алекс молчит. Он вообще редко говорит, насколько я могу судить. Но это одна из причин, по которым мы терпим его в своем обществе, — по этой и благодаря его привлекательным странностям. Сегодня утром, сразу после похода в Академию, мы наблюдали, как он ударом ноги убил какого-то дряхлого голубя, куски внутренностей которого прилипли к его ботинку.
— Значит, ты считаешь, что мне не стоит переживать? — спрашиваю я.
— Почему ты должен переживать? — говорит Ник.
— Ну, он приносит нам в качестве жертвы девственность своей сестры.
— Девственность? В Эллесмере? — говорит Дейв.
— Ты хочешь сказать, что девочки в Эллесмере отличаются особой распущенностью? — говорю я.
— А по какой еще причине девчонка пойдет в шестой класс паблик скул, в которой полным-полно изголодавшихся по сексу мальчишек? — говорит Дейв.
— Пожалуй, ты прав!
— Вот еще одна причина возненавидеть наших родителей, говорит Дик. — Если бы они послали нас в Эллесмер, мы бы не оставались до сих пор девственниками.
— Говори только за себя, — отвечаю я, возможно, с излишней поспешностью.
— Ну, ты все же несколько запоздал.
Я замечаю, что Алекс следит за нашей беседой с увлеченным интересом. Если не пресечь этого в зародыше, моя репутация беспутного мужчины может пострадать.
— Ну, вполне возможно, что с тобой произойдет то же самое, — говорю я.
— Очень надеюсь, что нет, — говорит Дик.
— И кто же сорвал твой цветок? Титулованная красотка или мордастая шлюха? — спрашивает меня Дейв.
— Я бы тебя попросил… — Я кошусь в сторону Алекса. — Pas devant les enfants[2].
— Еще один заход? — спрашивает Ник.
— Не стоит. Нам через двадцать минут нужно быть на месте, — говорю я.
— Тогда лучше воздержаться от пива, — благоразумно заявляет Дейв. — Э-э… padrone. Per favore. Cinque grande grappa![3]
* * *
Кажется, ее зовут Камилла. Или Симона. Одно из таких похожих, но не совсем французских имен, и я понимаю, что это позор — не помнить имя девушки, с которой я потерял свою невинность, но это не должно особенно удивлять, если учесть все обстоятельства.
А обстоятельства таковы: а) у меня нет времени, чтобы познакомиться с ней получше, и б) я совершенно пьян. Насколько я припоминаю, она — тоже. Иначе эта бедная девочка и не смогла бы поддаться такому неопытному, смешному и неловкому человеку, каким я был в тот этап моей жизни.
Потому что, напомню, это расцвет моего слоунского периода. Это время, когда, пытаясь произвести впечатление, я говорю, имитируя акцент, свойственный высшему обществу. При этом в присутствии Дейва, Дика и Ника я стараюсь этого не делать, потому что они знают, как я говорил раньше, и могут поиздеваться надо мной.
Верный правилам, изложенным в «Справочнике слоун-рейнджера», я одеваюсь как сквайр, который старше меня лет на тридцать: костюм из твида, рубашка Viyella, низкие коричневые башмаки, ярко-красные носки и пестрый галстук, либо, если я хочу внести нечто более моложавое, красный шейный платок. Кроме того, для полного соответствия у меня на голове мягкая коричневая фетровая шляпа, купленная несколько месяцев назад в Locks на Сен-Джеймс. Естественно, Дику потребовалась такая же. Он одет несколько более по-уличному, чем я: бежевые вельветовые брюки, грубые башмаки, полосатая рубашка, куртка «барбур» — весь стиль «слоун» несколько подрывает бенеттоновский свитер с большой буквой «В».
