– Естественно, – кивнула Алекса. – Только Берта не проиграет, – поспешно добавила она. – Сэр Ингвар, может быть, и неплох на турнирах – здесь, на Флоре, едва не дошел до финала, – но в смертном бою никогда раньше не участвовал, а у нашего бойца только за время последних разбойничьих налетов на Кар – три личные победы, не считая групповых.
– Что ж, это обнадеживает…
Ради единственного поединка трибуны возводить не стали, расставили скамьи (похоже, те самые, из церемониального зала) прямо на пустыре. Зрителей было немного: праздную публику все-таки решили не пускать, но рыцарям и их оруженосцам препятствий в проходе не чинили. Среди явившихся посмотреть поединок был и сэр Тристан. Эд приметил его еще издали, но не стал привлекать внимание – боялся, что тот не захочет иметь дело с обвиняемым в преступлении, – однако Северный Ветер подошел сам, тепло поприветствовав приятеля и даже кивнув Алексе.
– Планирую в очередной раз на вас разбогатеть, мой друг! – заговорщически поведал он после всех положенных по протокол у словесных реверансов. – На победу бойца защиты букмекеры дают коэффициент полтора к одному. Но я успел сделать свою ставку, когда еще не были известны поединщики, тогда их принимали из расчета восемь к одному! Весьма удачно, вы не находите?
– Да уж, – вежливо кивнул Эд. – Простите, сэр, сколько, вы говорите, коэффициент на победу защиты? – переспросил он.
– Полтора к одному.
– А на обвинение?
– Три к одному. Только все равно почти никто не ставит.
– То есть шансы защиты на победу оцениваются выше? – просиял Эд.
– Значительно, мой друг! – заверил сэр Тристан, хлопая его по плечу. – Значительно выше!
– На ристалище приглашаются благородные рыцари боец со стороны обвинения: сэр Ингвар, барон Лазовский, боец со стороны защиты: леди Берта Большая! – объявил тем временем герольд.
Эд задрал голову: на расцвеченном разноцветными пылающими линиями разметки небосводе с противоположных сторон появились два «седла». Совершив положенный круг над зрителями, они остановились каждое возле своих стартовых ворот: боец обвинения – слева, у желтых, Берта – справа, у синих.
Над скамьями повисла гробовая тишина, что до Эда, то у него, кажется, даже сердце перестало стучать.
– Благородные рыцари сэр Ингвар, барон Лазовский, леди Берта Большая, проявите свою доблесть – и да рассудит вас космос! – провозгласил герольд.
Сверкнула сигнальная вспышка, и ворота распахнулись, пропуская «седла» на ристалище.
Не мудрствуя лукаво, Берта сразу же бросила свою машину вперед. Сэр Ингвар заскользил в сторону, держась границы рабочей зоны и обходя противника с фланга.
– Э, я что-то не понял, кто у нас тут турнирный рыцарь, а кто боевой? – вырвалось у Эда, подсознательно ожидавшего от поединщиков скорее противоположной тактики.
Алекса лишь отмахнулась.
Тем временем противники вошли в зону досягаемости излучателей, и тут же последовал первый выстрел – его произвел сэр Ингвар. Без проблем приняв его на щит, Берта резко осадила «седло» и ответила, не столько по цели, сколько перед ней, вынуждая противника изменить траекторию движения. Тот дернулся, подставляя борт, и Берта тут же выстрелила снова, но щит сэра Ингвара оказался столь же надежен, как и ее собственный.
Рванув с мес та, Берта вновь понеслась вперед, стремительно сокращая разделяющее противников расстояние. Сэр Ингвар метнулся было в одну сторону, затем в другую, но, видно, понял, что бесполезно, и тоже развернул «седло» носом к атакующей воительнице. Два выстрела ударили почти одновременно. «Седло» сэра Ингвара отбросило назад, оно грузно осело на корму и рухнуло вниз.
– Ура! – закричал Эд, вскакивая.
Алекса с размаху пребольно ударила его ладонью по руке.
Эд удивленно взглянул на девушку: та по-прежнему, не отрываясь, смотрела в небо. Поднял голову и он: «седло» Берты, нелепо кувыркаясь, падало вниз вслед за сбитой машиной сэра Ингвара.
Через несколько секунд в зоне отчуждения в трехстах метрах от импровизированной трибуны один за другим громыхнули два мощных взрыва.
