– Говоря о «властях империи», вы имеете в виду моего дядю, – вздохнула королева. – Но мы отпустили этих заложников не для того, чтобы порадовать его или великие державы! Вернуть домой этих бесстрашных и верных слуг Османской империи, подвергнутых несправедливому наказанию, – наш человеческий долг! Империя, созданная моими предками, просуществовала шесть сотен лет именно благодаря таким вот преданным и самоотверженным слугам.
После этих весомых слов на некоторое время воцарилась тишина. Там, вдалеке, критский пароход забрал на борт всех пассажиров и, отправляясь в путь, снова дал три гудка. Доктор Нури увидел, что на глаза Пакизе-султан навернулись слезы тоски по Стамбулу, и захотел ее утешить:
– Даже если мы вернемся в Стамбул, то, как и все, будем пленниками вашего дяди. Здесь же мы королева и премьер-министр и можем еще принести пользу благородной мингерской нации.
– Но эпидемия кончилась, кончится и блокада. Что будет тогда? – проговорила Пакизе-султан и, не желая отдаваться мучительным раздумьям, предложила сделать то, чего ей в ту минуту больше всего хотелось: – Давай сядем в наш броненосец и прокатимся по улицам Дантелы и Флизвоса!
Должно быть, королева предчувствовала, что недолго им с мужем осталось ездить в ландо по Арказу. В письмах тех дней она увлеченно рассказывает о детях, играющих в прятки посреди зеленых садов Хоры, о кружеве узких улочек Герме, о том, что в Татлысу питьевая вода мягче, чем в Бейкозе и Чичире[160], о прекрасном виде, открывающемся от места упокоения Командующего в Турунчларе, о кошках, что нежатся под солнцем и ловят блох на круто спускающихся к морю лестницах Кадирлера, о вазах с розами на столиках уличных веранд перед кафе, ресторанами и кондитерскими Стамбульского проспекта, о рыбках, плывущих вдоль набережной вслед за ландо… Рассказывает словно для того, чтобы никогда не забыть.
Пятнадцатого ноября в газете «Хавадис-и Арката», находящейся под контролем главы Надзорного министерства, на первой полосе появилась статья, повествующая о поездках королевы и премьер-министра. Автор восхвалял смелость королевы, которая даже в самые страшные дни чумы отправлялась на улицы города, чтобы узнать, как живет народ, выслушать страждущих и раздать подарки. В целом статья была выдержана в восторженном и почтительном духе, но в самом конце звучала и некоторая досада: оказывается, когда королева раздавала сушеную рыбу и пакеты с сухарями в квартале Арпара, ей не удалось поговорить с детьми, которые очень этого хотели, – по той причине, что она не знает мингерского языка. Кроме того, журналист рассказывал историю о женщине, которая очень любила королеву и принесла на встречу с ней свою маленькую голубоглазую дочь; пока королева ласкала девочку и гладила ее по головке, женщина принялась делиться своими горестями: муж умер от чумы, дом сожгли, а обещанное возмещение так и не выплатили. Проговорив сквозь слезы, что у нее никого не осталось и помощи она ждет только от королевы, женщина вдруг, к величайшему своему разочарованию, заметила, что ее величество не понимает ни слова, ибо не знает мингерского языка, на котором с ней говорят. В завершение автор статьи замечал, что народ, безусловно, очень любит королеву, это золотое сердце, но не может не огорчаться из-за того, что она не знает языка нации, которой правит. Кстати, именно по этой причине в последние несколько недель королева предпочитает посещать места, где говорят по-турецки, по-гречески и даже по-французски, то есть богатые кварталы.
Премьер-министр вслух прочитал жене статью (супруги сидели у него в кабинете) и не стал скрывать своей обеспокоенности. По его мнению, за публикацией стоял Мазхар-эфенди. Однако королева со своей всегдашней бесхитростностью и желанием видеть во всем хорошее возразила, что упрек газеты справедлив и заслуживает того, чтобы к нему прислушаться. Будет лучше, если теперь они станут ездить в кварталы победнее, где говорят по-мингерски.
На следующий день супруги изменили маршрут поездки, известив об этом охрану и фотографов, и направились в Кадирлер. Визит прошел удачно: королева старательно и к месту употребляла старые мингерские слова, которые успела выучить, а два очаровательных местных мальчугана на диво удачно изобразили конный экипаж и кучера (даже все звуки воспроизвели точь-в-точь), что очень повеселило всех собравшихся.
