— Вдова сотника Ингвара, что позволяет тебе утверждать, что украшения, о которых затеяна тяжба, твои, а не девы Красы? — бесстрастным тоном спросила Ольга. — Отчего они не могут быть просто схожими с твоими?
— Когда я их впервые увидела, тоже подумала, что они весьма похожи на мои. Золото есть золото, смарагды есть смарагды, а златокузнец, из чьих рук они вышли, мог сотворить не только мои украшения, но и ещё несколько ему подобных. Но уж больно украшения на... ней, — кивнула сотничиха на Красу, — напоминали мои — словно две капли родниковой воды! — и дождавшись, когда все в тереме лягут спать, я немедля проверила свою схованку. Она была пуста. Утром я подошла к... ней и попросила снять и показать мне колты, сказав, что они мне нравятся и я хочу купить такие же. На одном из них я увидела то, что ожидала: лапки, удерживавшие нижний из трёх меленьких смарагдов, расположенных вокруг крупного центрального, были несколько тоньше, чем на других, а на тыльной стороне колта подле клейма мастера-златокузнеца была едва заметная царапина. Но главное заключалось не в этом: смарагд, закреплённый на колте тонкими лапками, был чуть светлее своих собратьев, отчего, наверное, и лапки на нём были тоньше, дабы жёлтый цвет золота не делал его ещё светлее. Так я поняла, что... она опорожнила мою схованку и прибрала к своим рукам мои украшения.
— Почему, поняв это, ты отправилась сразу к судье-головнику, а не обратилась к воеводе или его жене, хозяевам терема, чтобы вместе с ними поговорить с девой Красой? Может, она случайно обнаружила схованку и, не зная, чья она, напоказ надела украшения, чтобы дал знать о себе их владелец? А может, украшения нашёл кто-либо другой, к примеру, гридень или челядник, и подарил их деве, не догадываясь об их истинной цене и надеясь на... её благодарность. Отчего в поступке Красы, не перепрятавшей драгоценности, а открыто надевшей их, ты сразу усмотрела злой умысел?
— Воевода Свенельд был в отъезде, его жена ушла на торжище, а подворье судьи-головника на одной улице с их теремом. Да и я, желая поскорее возвратить утраченные украшения, единственный свой достаток, действовала словно в горячке.
— Жена воеводы Свенельда, как ты узнала о схованке вдовы сотника Ингвара? — перевела Ольга взгляд на воеводшу. — Как я понимаю, схованки устраивают не для того, чтобы сообщать о них посторонним людям, тем не менее ты была извещена о ней.
— Однажды ночью я долго не могла уснуть и вдруг услышала за дверью чьи-то крадущиеся шаги. Это меня насторожило, и я решила узнать, кто тайком бродит по терему. Выглянув из опочивальни, я увидела чью-то неясную тень и, крадучись, последовала за ней. Когда тень юркнула под лестницу, ведущую в горище[116] терема, я сделала то же самое и настигла её. Это оказалась вдова сотника Ингвара, вздумавшая этой ночью проверить свою схованку. Так я узнала о её тайне, пообещав вдове никому не выдавать её.
— Вдова показала тебе не только схованку, но и её содержимое?
— Да. Как хозяйка терема, я не могла верить вдове на слово, а точно должна была знать, отчего она, словно тать, бродит по нему ночью тайком. К тому же я, как и всякая женщина, очень любопытна, особенно когда дело касается дорогих украшений.
— Хорошо понимаю тебя, поскольку тоже женщина и не менее любопытна, чем ты. Поэтому у меня будет такой вопрос. Как следует из твоего рассказа, дело происходило ночью, вдова, не желая выдать место своей схованки, кралась к ней в темноте и как можно тише. Наверное, босиком и без свечи.
— Конечно. Громкие шаги и свет сразу привлекли бы к ней внимание.
— Тоже так думаю. Поэтому у неё не было с собой свечи, как, к слову, и у тебя. Так?
— Так. Чтобы не обнаружить себя, я вынуждена была следовать за вдовой тоже крадучись и в темноте.
— Тогда как ты смогла рассмотреть в кромешной тьме драгоценности из схованки? Не просто ночью, ибо даже в терем сквозь оконца попадает лунный свет, а именно в кромешной тьме, которая стоит в глухом закутке под лестницей на горище? Я не раз бывала в твоём тереме и знаю, что под лестницей даже днём не видно ни зги. Как ты смогла приметить более тонкие лапки, коими крепился на колте один из мелких смарагдов, если лапок на украшениях несколько десятков, и едва приметную царапину на тыльной стороне колта? А главное, как тебе удалось обратить внимание, что один из смарагдов чуть светлее остальных? Ты, которая постоянно жалуется на хворь в глазах, смогла разглядеть в непроглядной тьме, чего не смог бы увидеть охотник с зорким взглядом? Если скажешь, что всё это не видела, а узнала в ту ночь от вдовы, не поверю. У вас не было времени для беседы под лестницей да и обстановка нисколько к тому не располагала, потом, какая хозяйка драгоценностей по доброй воле станет распространяться о пороках-изъянах в них, тем паче будущему возможному покупателю, поскольку припасла их на чёрный день? Слушаю тебя, жена воеводы Свенельда.
