Его рукопись, вместе с заказанными, случайно попала ко мне в библиотеку. (Здесь и даже примеч. авт.).
Будущий муж Юлии Петровны, И. А. Вревский, в 1855 году пишет брату о скорой женитьбе: «Жюли будет 18 лет...» Тогда получается, что родилась она в 1837—1838 годах?
Видимо, Варпаховского не любили и при дворе. Однажды в разговоре с императором Н. Н. Муравьёв-Карский назвал его имя в числе претендентов на высокий военный пост, ссылаясь на его многочисленные ранения и славящие его увечья, уже ставшие легендой. Вежливо выслушав, император выдержал паузу и... заговорил о другом.
Да вот и у Н. П. Вревской (1876—1961) в «Последней рукописи» сказано, что Юлия Петровна познакомилась с И. А. Вревским в Ставрополе, на Кавказе, где жила с родителями после окончания Смольного института. И в Старицком уезде Вревские владели имением Малинники. Так что в любом случае могли быть соседями.
Ю. П. Варпаховская тогда не училась...
Князь Куракин воспитывался вместе с императором Павлом I; был сенатором. Богатейший и знаменитый человек своего времени. Устроитель богаделен и автор «Путешествия по Голландии».
Совершенно неизвестно, кем была «тайная женщина» Его Светлости, родившая ему шестерых детей. И почему именно от Вревского погоста именовался новый баронский род? Уж не псковитянка ли, проживающая в этих местах?
И. А. Вревский просил об этом брата в письме, так как Жюли по своему юному возрасту было трудно с ними справляться.
Ростом Левушка был ещё ниже своего брата (Александра Сергеевича), вечно весел и с юности держал клятву, что не возьмёт в рот ни капли воды. А потому никогда не пил ни чая, ни супа — только вино, причём любого качества. В карты всегда проигрывал, ел только солёное и острое, не имел ни прислуги, ни денщика... и на 47-м году жизни скончался с улыбкой и словами: «Не пить мне более кахетинского».
С одинаковым успехом крестины могли состояться на Кавказе и в Старице — и там, и здесь Вревский мог оказаться на правах соседа и друга, так что получается, что Ю. П. своей судьбы было не миновать.
Я было подумала, что это Вревский или Варпаховский, оказалось, ни то ни другое, но очень занятный материал.
Водилась, видно, за бароном страсть к преувеличениям во «влюблённом состоянии». И влюблялся он, наверное, часто, вот брат от одного описания внешности и волновался.
Скорее всего, кто-то уже описал ей внешность Великого князя, или по почтительному обращению она поняла, кто перед ней, или же просто чутьём, которым гончая угадывает добычу, она вычислила его. Но ей хотелось, чтобы встреча эта в истории осталась случайной. Пусть так.
Максимализм Н. В. Станкевича объясним: когда он умер, ему было всего двадцать семь. По молодости, видно, ему хотелось встать над какой-нибудь одной идеей, поэтому в его литературно-философском кружке в тридцатые годы собирались все. Странно видеть рядом имена: Белинский, Аксаков, Бакунин, Грановский, Тургенев — все они потом разлетелись в прямо противоположные стороны, но тогда... Кто сказал, что старость мудрее юности?
Бердяев определил: «Русскому человеку никогда не охота высказывать своего направления».
Всё-таки со времени, когда И. А. Вревский привёз молодую жену и сказал дворне: «Вот вам новая хозяйка. Прошу любить и жаловать», — минуло четырнадцать лет.
Первый дворянин-предприниматель. В 70-х годах отказался от дворянских привилегий и занялся работой на деле, устроив крепкое рентабельное хозяйство.
Ю. Ф. Самарин, съездив в Европу, решил, что все ужасы от «материализма», коего представлял в образе жидкого карлика с гнилыми зубами, впившегося в здоровое тело идеализма и только потому не падающего...
В уставе Нечаева сказано, что даже ближайших людей надо выручать, руководствуясь не эмоциями, а только соображениями пользы для дела.
Неудача всех революций в их отрыве от Бога. Бердяев пишет, что поскольку идея братства людей и народов «...утверждалась в отрыве от христианства... в неё входил яд, и это сказалось на двойственности коммунизма, на переплетении в нём правды и лжи».
Родсток Гренвил Валдигрев (1831—1913) — английский проповедник-евангелист.
Над текстом изображение сфинкса.
Топоров Александр Васильевич (1831—1877) — близкий приятель Тургенева, который исполнял многочисленные поручения не только Тургенева, но и Юлии Петровны Вревской.
В. Куртев, правда, уверял меня, что письма Вревской не только переписаны, но и «отредактированы» сестрой Натальей, и плохое про болгар приписала именно она. Возможно; но кто же тогда «правил» Боткина, иеромонаха и многих других? И зачем?
М. Д. Скобелев родился в 1843-м, умер в 1882 году.
Когда пришло это письмо, Топоров уже умер.
В. Куртев говорил, что родилась Юлия 25 января. И если смерть наступила ночью, то умерла в день своего рождения.
Первые строчки этой записи таковы: «Вышла замуж в 57-м году 16 лет, овдовела в 58-м году, умерла 36 лет...» Сколько разночтений в датах, правда, все в пределах 1—2 лет.
Это был тифозный, и кн. Щербатов сказал мне, что сестра, вероятно, от него заразилась. (Примеч. Наталии Петровны).
Да, все они физически очень здоровые люди, выживающие кто с одним лёгким, кто с разрубленной головой, кто с отбитой селезёнкой. Все они, за редким исключением, имели большое потомство (до 18 детей); в XX веке от Раменских образовалось уже 38 родственных фамилий.
Впоследствии эта школа стараниями Раменских была превращена в земскую. Это важно! Раменские были знакомы с последними идеями всех направлений и горячо поддерживали всё, что происходило. Такой парадокс. Состояли они и на царской службе, но всегда вели и тайную деятельность, якшаясь с бунтарями всех мастей.
Энергия и общие черты рода Раменских говорят о её выборе. Где они встретились? На войне или раньше? Что это было: брак или дружба? Есть и другая публикация письма А. А. Пушкина, где слова о браке деликатно опущены. Чем ближе к нам, тем туманнее эта загадка.
То, что брак был тайным, точно даже потому, что ей разрешили пойти на войну — такое разрешение в прошлом веке давалось только вдовам и незамужним.
